Марк Меерович
12 тезисов о советской индустриализации
«Сталин готовил страну к наступательной, агрессивной войне против окружающего мира, и руководимый им партийно-государственный аппарат целенаправленно создавал полностью милитаризированную экономику»
14 696 1. Население — расходный материал индустриализации
В СССР создание организационных, технологических, финансовых, ресурсных и прочих основ военного производства, осуществлялось под полным контролем государства. Осмысленно, планово и целенаправленно! Именно оно было названо «индустриализацией».
Цель перевооружения советской армии, насыщение ее передовой техникой, являлась основой составления первого пятилетнего плана «развития народного хозяйства», всецело предопределяла его показатели, задавала мощность и номенклатуру возводимых промышленных предприятий [1].
Ради вооружения советской армии прокладывались автомобильные и железные дороги, строились заводы, рылись каналы, извлекались природные ископаемые. Ради успехов индустриализации пропаганда призывала советских людей напрягать все силы и жертвовать личным благополучием и комфортом, а карательная система заставляла их это делать.
Власть выработала законодательные формы привлечения городского населения к работе на тех же основаниях, что и призыв солдат в армию — то есть «добровольно-принудительно», когда молодой выпускник учебного заведения или высококвалифицированный специалист «добровольно» ехал туда, где требовались его рабочие руки, потому, что прекрасно понимал, что в случае отказа, мог быть подвергнут отправке туда вне его желания и воли, но уже на значительно более худших условиях [2]. Советское законодательство обеспечивало осуществление искусственного комплектования рабочей силой соцгородов-новостроек и соцпоселков [3], возводимых подле военных производств; наполнение потребными трудовыми ресурсами осваиваемых территорий; комплектование контингентов принудительного труда в труднодоступных местах добычи природных ресурсов [4].
В контексте стратегии превращения СССР в плацдарм для совершения мировой революции, все население страны было расходным материалом для достижения поставленной цели.
2. Индустриализация — вынужденная защита от внешней угрозы
Пропагандистское клише, созданное советской идеологией, утверждало, что только лишь внешняя военная угроза побудила руководство послереволюционной, экономически отсталой России принять в середине 1920-х годов решение о проведении широкомасштабного, форсированного по срокам технологического преобразования промышленности, превратившего СССР к началу 1940-х годов в индустриально развитую державу. Благодаря этому стало возможным обеспечить противостояние внезапной военной агрессии и, в конечном счете, одержать победу в Великой Отечественной войне.
Однако того, что мы знаем сегодня о сталинской внешней и внутренней политике 1930-х годов вполне достаточно, чтобы полностью опровергнуть подобную «идеологическую формулу» и исключить «оборонительные цели» индустриализации. Сталин готовил страну к наступательной, агрессивной войне против окружающего мира и руководимый им партийно-государственный аппарат целенаправленно создавал полностью милитаризированную экономику.
3. Индустриализация основывалась на принудительном труде
Принудительность труда была возведена в Советском Союзе в ранг государственной политики — начиная от формирования Л. Троцким трудовых военно-гражданских армий [5] и заканчивая «добровольно-принудительным» комплектованием населения соцгородов-новостроек, перемещаемым в места промышленного и ресурсного освоения и дополняемым таким же принудительным командированием партийных работников и технических специалистов [6]. ГУЛАГ (представлявший собой своеобразное продолжение идеи «трудовых армий») был целенаправленно создан для выполнения программы индустриализации — концентрируемые им трудовые ресурсы подневольно использовались там, где в существовавших условиях невозможно было добровольно найти нужное количество рабочих рук.
Основным источником принудительного труда в СССР после 1929 года стало коллективизированное крестьянство, из которого государство изымало для нужд промышленного строительства требуемое количество рабочей силы. Осуществлялось это в виде трудовых мобилизаций, принудительных вербовок, депортаций, массовой ссылки, «раскулачивания» и этапирования в места территориального освоения [7].
Те же цели — высвобождения рабочих рук — преследовала ликвидация НЭП. «Огосударствление» экономики за счет уничтожения частной мелкой промышленности, кустарных ремесел, сферы частных услуг, торговли и т.п., превращало государство в единственного работодателя. И в итоге, принуждало людей оставшиеся без средств к существованию, наниматься на государственные предприятия без особых возможностей выбора мест и условий работы.
4. От «новой экономической политики» к совсем новой — «внеэкономической»
Политика НЭП, основывалась на том, что основная задача государственной промышленности — снабжать деревню промышленными товарами и, тем самым, способствовать ее развитию и увеличению покупательной способности. А на средства, вырученные от продажи товаров селу, развиваться самой. В условиях отсутствия долгосрочных иностранных кредитов — подобный путь был оптимальным. Но интересам партийного руководства подобная стратегия развития народного хозяйства противоречила, поскольку не позволяла аккумулировать в достаточном количестве ресурсы для развития военной промышленности, не позволяла насильственно извлекать товарные «излишки» хлеба и произвольно перераспределять прибыль из легкой, мелкой и кустарно-ремесленной промышленности в пользу тяжелой.
После установления Сталиным режима безграничной власти в результате разгрома правой и левой оппозиций, он радикально изменил промышленную политику, начав создавать военную промышленность вопреки интересам сельского хозяйства, прочих отраслей производства и, в конечном счете, благополучию самого населения. Принудительная коллективизация сельского хозяйства и безвозмездное отчуждение накоплений деревни в пользу государственной промышленности, однозначно, осуществлялась в пользу индустриализации. Условием формирования внеэкономической, командно-приказной системы управления экономикой, являлась ликвидация рынка и формирования вместо него механизма беспрепятственной экспроприации государством собственности крестьянства (за счет обращения в колхозную собственность) и с последующим свободным изъятием всей производимой коллективными хозяйствами продукции.
НЭП препятствовала «огосударствлению» экономики и, как следствие, реализации плана индустриализации, тем, что наличие независимого частного бизнеса (в том числе и в сельском хозяйстве), оперировавшего законными личными финансовыми накоплениями и определенной частью материально-технического базиса, не позволяло государству превратиться в единственного формирователя и распорядителя бюджета. Две системы довольно конфликтно сосуществовавшие до старта программы индустриализации, после него — не могли сосуществовать никак. Потому что первая (государство) начинала во все увеличивающихся объемах вкладывать средства в «сферы производства», абсолютно не приносившие прибыли. Ибо танки и пушки, патроны и отравляющие вещества другим странам не продавались и развиваться собственному народному хозяйству не помогали — гигантские средства и материальные ресурсы омертвлялись в них безвозвратно. А вторая система (частный бизнес) готова была вкладывать свои средства в гражданское производство: сеялки и веялки, трактора и комбайны, но инвестировать свою прибыль в боевые самолеты и корабли, снаряды и пулеметы, категорически отказывалась — они ей были не нужны.
Экономика НЭП (и в городах, и на селе) втягивала в сферу своего «обращения» значительные средства и трудовые ресурсы. И тем самым, самим фактом своего существования, препятствовала планам партийно-государственного руководства сконцентрировать в своих руках, для осуществления военно-промышленной индустриализации: а) финансовые; б) материальные; в) человеческие, г) продуктово-пищевые и проч. ресурсы и вкладывать их в государственную промышленность, невзирая на затраты. бесхозяйственность, неэффективность.
Без ликвидации свободы производства и торговли, независимого персонального предпринимательства, без уничтожения рыночного механизма регулирования ассортимента, качества, стоимости продукции, невозможно было в намеченных партией масштабах и темпах осуществлять внеэкономические, невозвратные вложения в индустриализацию. Без уничтожения НЭП невозможным становилось тотальное присвоение партийно-государственным аппаратом права распоряжаться человеческими и материальными ресурсами страны для обеспечения намеченных Сталиным объемов и темпов создания военно-промышленного комплекса.
5. Гражданская промышленность — кадрово-производственный ресурс военной
Ключом к пониманию специфики формирования советского военно-промышленного комплекса является «ассимилированное военно-гражданское производство» — перемещение центра тяжести в производстве вооружений со специализированной группы военных заводов на основную промышленную базу страны [8]. Перенос центра тяжести в производстве вооружений с относительно узкого круга специализированных военных заводов на максимально широкий круг государственных гражданских промышленных предприятий, позволяло добиться гигантского роста производства оружия.
Если в странах Запада отрасли военно-промышленного комплекса обосабливались и выделялись из «родовых» отраслей гражданского производства, то в СССР, наоборот, создание производственных мощностей для новых видов военной продукции являлось первичным и лишь затем оно инициировало возникновение родственных отраслей народного хозяйства.
Возведение гражданских фабрик и заводов планировалось и осуществлялось исходя исключительно из потребностей военной промышленности. Т.е. сначала проектировались и развертывались процессы производства военной продукции, а затем, на их основе и для их обеспечения оборудованием, комплектующими, полуфабрикатами, квалифицированными рабочими кадрами и т.п., разворачивались соответствующие по технологическому профилю гражданские производства. Советский вариант постоянного включения в мирное время гражданской промышленности в выпуск военной продукции, не просто «сшивал» военную индустрию с существующей структурой гражданской промышленности, а исходно превращал гражданские производства в «военно-гражданские» [9].
Это был принципиально новый способ формирования основ ВПК, при котором военное производство выступало в роли заказчика по отношению к гражданским заводам, призванным, прежде всего, изготавливать как комплектующие военного назначения, так и законченные военные изделия. При этом происходило неизбежное повышение технологического уровня тех производств гражданского профиля, которые были ассимилированы с военными предприятиями; а военные заводы, в целях постоянного заполнения их мощностей, частично использовались для выпуска гражданской продукции.
6. Мобилизационная экономика в мирное время
Любое государство имеет систему мер по мобилизации с началом войны экономики на выполнение военных задач. Подобное военно-мобилизационное управление представляет собой систему поэтапно распланированных мероприятий по приведению хозяйства в готовность исполнять задачи военного времени. Они предполагают введение тотального контроля над ценами и заработной платой; введение системы рационального распределения предметов первой необходимости, продовольствия, горючего; осуществление комплекса мер принуждения к труду и исполнению обязательных постановлений по отдельным отраслям промышленности о производстве военной продукции; ограничение использования дефицитных материалов, сокращение производства товаров гражданского потребления и т.п.
Особенностью советского военно-промышленного комплекса было то, что подобная система военно-мобилизационного управления была создана и начала функционировать не с началом военных действий, а изначально. То есть запускалась не в период войны, а в мирное время. В отличие от всех остальных стран, Советский Союз имел в мирное время постоянно руководящую промышленностью вооружений систему военно-мобилизационного управления, причем, огромного всеохватного масштаба.
Казалось бы, ну и что в этом особенного — многие капиталистические страны в тот период использовали в мирное время военное производство, как маховик для интенсификации и технического перевооружения самостоятельно развивающейся гражданской промышленности. Сознательно превращали военно-промышленный комплекс в искусственно создаваемый рынок для стороннего стимулирования развития ряда гражданских отраслей тяжелой промышленности. Потому что эти отрасли были лишены достаточного внутреннего импульса со стороны потребительского рынка, так как не производили непосредственно товаров массового потребления, как это делала легкая промышленность. Именно поэтому военные заказы, на первых шагах производственно-экономической реформы, использовались западной экономикой для интенсификации внедрения в гражданские производства новых технологий (что, собственно, и называлось в капиталистических странах «индустриализацией»). А это, в свою очередь, приводило затем к ускорению роста общественного производства, к удешевлению товаров широкого потребления, и, что самое важное — к увеличению доходов населения. В результате, образовывался все более и более расширяющийся рынок разнообразной гражданской продукции и все более широкий спектр различных видов услуг, что в, конечном счете, ускоряло дальнейший экономический рост и стимулировало приток инвестиций в новые отрасли производства товаров народного потребления, запуская собственный маховик самостоятельного развития гражданской промышленности (и легкой, и тяжелой). Подобная стратегия и являлась главной целью индустриализации. А саморазвитие гражданской промышленности — ее важнейшим результатом.
Однако, советская индустриализация походила на этот процесс лишь некоторыми внешними чертами. Содержательно же, здесь все обстояло диаметрально противоположным образом. В Советском Союзе гражданская промышленность была лишена способности к какому-либо саморазвитию. Она развивалась планово — то есть в зависимости от тех приказов, которые получала, от тех ресурсов (в том числе и людских), которые ей выделялись, от того ассортимента и объемов продукции, которые ей предписывалось производить.
Развитие военной промышленности в СССР в период индустриализации осуществлялось не параллельно и не вслед за развитием гражданской промышленности, как это происходило во всех других странах, при осуществлении в них промышленной революции и технической перестройки гражданской промышленности (перехода на новые технологический уровень), а за счет невозвратного использования ресурсов всей гражданской сферы. Не «помощь» народного хозяйства нуждам обороны, а изначальное его подчинение военным задачам, лежало в основе программы индустриализации. Именно перманентно осуществляемая военная мобилизация всех составляющих советской экономики и народного хозяйства (финансов, электрификации, транспорта, легкой промышленности, сельского хозяйства и т.п.), выступала основанием технологического перевооружения тяжелой промышленности.
Гражданская промышленность в СССР, несмотря на все пропагандистские заверения, не имела задачи повышения благосостояния населения. Она, в подавляющей массе своей, была подчинена задачам военного производства — обеспечивала его заготовками, материалами, комплектующими изделиями, деталями, станками, инструментом и проч. Основным конечным продуктом любых производственных цепочек оказывалось оружие, а товары для народа — лишь побочным продуктом. Как следствие, все те гражданские предприятия, которые были включены в кооперацию с военными отраслями, получали возможность развивать свой станочный парк и технологии, по мере предъявления к ним все более высоких требований со стороны военных. А те предприятия гражданской промышленности, которые оставались вне подключенности к военным заказам (существовали и такие), на долгие десятилетия сохраняли примитивное дореволюционное оборудование, отсталые формы организации труда и допотопные технологии.
В СССР маховик стремительного развития военно-промышленного комплекса, точно также, как и в капиталистических странах, интенсифицировал развитие отраслей тяжелой промышленности. Но не для того, чтобы, в конечном счете, расширить сферу услуг, быта, досуга, потребления и т.п., а, прежде всего, для того, чтобы расширяться самому военному производству. Советский военно-промышленный комплекс не являлся дополнительным стимулом для развития гражданских производств. Он существовал сам для себя — был главной целью, основным заказчиком, единственной причиной целенаправленного и интенсивного развития тяжелой промышленности. Никаких других — «гражданских тяжелых промышленностей» в СССР не существовало. Они под таковые лишь маскировались. Подавляющая же масса якобы «гражданских» предприятий возводилась для выполнения военных заказов и лишь побочно занималась изготовлением мирной техники, и то, только лишь потому, что власть вынуждена была мало-мальски кормить трудящихся и обмундировывать растущую с каждым днем армию.
7. Государственные приоритеты — выкачивание ресурсов села для индустриализации
Советские колхозы не имели никаких хозяйственно-экономических преимуществ перед частными, единоличными крестьянскими хозяйствами, которые были гораздо более производительными, чем коллективизированные. Но партийно-государственное руководство такое состояние не устраивало, так как продукты крестьянского труда принадлежали самим крестьянам и государство не имело возможности произвольно извлекать сельхозпродукцию для обеспечения рабочего населения городов и поселков, обслуживавшего военно-гражданскую промышленность.
Советская власть отдавала себе ясный отчет в выборе приоритетов. Военная промышленность (или, как ее маскировочно именовали — «оборонная промышленность», «оборонка»), всегда была предметом особого внимания советского руководства. Именно ей передавались, наиболее ценные природные и трудовые ресурсы, именно на ее создание направлялись основные материальные средства, именно для нее, на валюту, вырученную от продажи хлеба и леса, закупались за рубежом технологии и стратегические материалы. Катастрофическое снижение уровня жизни населения до минимально возможного, сокращение производства товаров народного потребления, экспорт зерна в условиях массового голода и приобретение на вырученные валютные средства именно военных технологий — все это было осмысленными и планомерными действиями руководства страной.
Для наполнения планов первых пятилеток рабочей силой, массы крестьян принудительно выдавливались из деревни коллективизацией. В этом и состояла ее главная цель — отрывать от земли крестьян для которых оставался единственный путь — миграция в города, где они «опролетаривались», включаясь в производственно-бытовые коллективы, а затем, в организованном порядке направлялись на возведение объектов военно-промышленного комплекса, неотделимо срощенного с гражданским производством.
8. Промышленная политика не преследовала целей повышения уровня жизни населения
Сталинская промышленная политика не ставила своей целью подъем советской экономики. Планирование развития промышленности исходило из уничтожения нэповской мелкой частной промышленности, исправно снабжавшей население всеми необходимыми для жизни товарами — едой, одеждой, обувью, предметами обихода, а также ликвидации частной торговли, частной инфраструктуры обслуживания и развлечений.
Индустриализация не имела в качестве своих приоритетных целей — улучшение благосостояния народа, т.е. расширение ассортимента продуктов питания, товаров бытового потребления, развития торговли, сферы услуг, досуга, жилищных условий и т.п. Напротив, все ресурсы, все интеллектуальные и физические силы государства, в ущерб жизни населения, были направлены, прежде всего, на создание самого мощного в мире военно-промышленного комплекса. И это, начиная с первого шага ее реализации, с неизбежностью приводило к «непредвиденным» жертвам и «случайному» ухудшению уровня жизни населения до предельного минимума (а для зеков даже ниже).
Волевым образом перед советской государственной промышленностью (а иной в СССР, после уничтожения НЭП, не оставалось) были поставлены целевые установки, при которых она переставала рассматривать в качестве приоритетных задачу снабжения внутреннего рынка товарами народного потребления, была освобождена от необходимости включаться в международное разделение труда и выходить на мировые рынки с какой-либо промышленной продукцией. Были созданы условия, при которых развитие отечественной промышленности полностью основывалось на изоляции советской экономики от мировой, потому что руководство страной исходило из идеи неизбежной грядущей мировой войны и будущего кардинального переустройства карты мира.
В первом пятилетнем плане из товаров народного потребления запланировано производство лишь: а) хлопчатобумажных и шерстяных тканей, б) обуви, в) галош, г) мыла и д) сахара [10]. Все (!). Никаких иных категорий товаров «народного потребления» в Пятилетнем плане народнохозяйственного строительства — не предусмотрено…
В результате, и городское, и сельское население Советского Союза постоянно испытывало дефицит продуктов питания, бытовой техники и вещей, а жилищная проблема оставалась таковой на долгие годы (и до сих пор не решена) и основная масса горожан ютилась в коммуналках, а строители соцгородов-новостроек на 90% обитали в бараках. Как разъяснялось — из-за «непредвиденных материальных трудностей», а на самом деле, потому что реально задачи повышение качества и уровня жизни не ставилось, несмотря на непрерывные пропагандистские заверения о «заботе партии и правительства о благосостоянии советского народа».
9. Для обеспечения индустриализации создавалось новое административно-территориальное устройство страны
Административно-территориальное устройство страны рассматривалось как главный способ партийно-государственного управления процессами промышленного производства. Предполагалось, что иерархически устроенная структура административно-территориального управления сформирует такой «пространственно-хозяйственно-управленческий» каркас, который способен будет охватить все стороны хозяйства, все основные «функции» государства: научно-производственные, организационно-управленческие экономико-технологические, социально-культурные и т.п. [11]
Новое административно-территориальное районирование конца 1920-х — начала 1930-х годов кардинально изменяло прежнюю территориальную структуру, забирая власть и ресурсы у Советов на местах и превращая общую систему управления страной в общегосударственную командно-приказную вертикаль, а саму страну — в единый производственный механизм [12]. Как следствие, программа индустриализация, параллельно с задачей формирования мощного военно-промышленного комплекса, целенаправленно решала проблему формирования единой общегосударственной иерархически устроенной административно-территориальной управленческой структуры, способной скрепить части огромной страны в неразделимое целое и обеспечить организационные условия для протекания производственных процессов, начинающихся с добычи ресурсов, и заканчивающихся распределением готовой продукции [13].
Для этого вся территория страны членилась на хозяйственно-территориальные единицы с самодостаточным производственным циклом. Эти единицы, соразмерные друг с другом по количеству населения, именовались «хозяйственно-экономическими районами». Они обладали рядом обязательных признаков: а) промышленно-пролетарским «ядром»; б) зоной размещения населения, привязанного к производству (промышленному и сельскохозяйственному); в) сырьевыми регионами, обслуживающими производство; г) транспортными ареалами, обслуживающими производство; д) распределительной системой [14].
Административно-территориальное районирование периода индустриализации продолжало трансформацию промышленно-пространственного каркаса страны, начатую планом ГОЭЛРО, создававшего базовые ареалы новой территориальной структуры за счет «отрыва» зон размещения производств от мест залегания энергоносителей (угля, торфа) и переноса их к местам залегания сырья, где для обеспечения строящихся производств необходимой энергией, возводились электростанции (в первую очередь, гидроэлектростанции).
Новое административно-территориальное районирование решало задачу «сжатия пространства» за счет «магистрализации», т.е. оптимизации транспортной сети, повышения провозоспособности и скорости движения, а также за счет «агломерирования», т.е. повышения доли коротких связей в производственных процессах и расселении. Это обеспечивало включение мест размещения новых промышленных предприятий, в единые общегосударственные «производствено-технологические цепочки» [15].
Центрами такого районирования (т.е. центрами новых хозяйственных и, одновременно, административно-территориальных районов) становились соцгорода — крупные «промышленно-селитебные» образования, представляющие собой градообразующее промышленное предприятие и поселение для размещения работающих на нем людей.
10. Соцгорода («пролетарские ядра») — опорные узлы индустриализации
В градостроительной типологии периода индустриализации присутствовали лишь две основных категории населенных мест: 1) городские поселения и 2) сельские поселения, а также три вида дополнительных (специальных) поселений: а) рабочие, б) дачные, в) курортные поселки (два последних никакой роли в новой системе расселения не играли).
Социалистические города являлись «селитьбой при производстве», искусственного прикрепляя к месту труда планово рассчитанные контингенты рабочей силы. Советская градостроительная политика конца 1920-х — начала 1930-х годов [16] являлась прямым следствием государственного планирования мощностей возводимых промышленных предприятий — расчет нормативной численности населения соцгорода-новостройки был всецело предопределен количеством рабочих градообразующего предприятия [17].
Подобный расчет был необходим в условиях планового перераспределения трудовых ресурсов, квотируемого распределение продуктов питания, вещей и услуг, так как через соцгорода власть осуществляла: а) всеобщее плановое государственное распределение социальных благ между социально-трудовыми коллективами (в том числе жилища [18]); б) трудо-мобилизационные мероприятия — перераспределение рабочей силы в масштабе всей страны и удержание ее на месте в целях использования для отправления всеобщей трудовой повинности; в) военно-мобилизационные мероприятия и, в конечном счете г) руководство единой общегосударственной системой производства. Удержание и фильтрация населения соцгородов осуществлялись за счет привязки пропиской, выдачи продовольственных карточек, наделением жилищем из государственных фондов, медицинским обслуживанием по месту работы, обучением детей исключительно по месту проживания и т.п. [19]
Территория соцгорода, в целях оптимизации управления трудо-бытовыми коллективами [20], членилась на иерархически соподчиненные планировочные единицы: кварталы, объединявшиеся в районы [21]. Специфика планировки соцгорода определялась также и тем, что в основу ее был заложен механизм жизнеобеспечения, возникший как компенсация ликвидированных в Советском Союзе форм обслуживания, существовавших прежде в капиталистических городах: а) свободной мелкой частной торговли, б) мелкого бизнеса бытовых услуг, в) частных видов транспорта, г) индивидуального предпринимательства в сфере досуга и отдыха и т. п. Взамен этого была сформирована всеохватывающая и многофакторная распределительная система [22].
Соцгорода создавались как искусственно формируемый продукт нормативного регулирования и распределения свыше. Они исполняли роль опорных узлов нового пространственно-расселенческого каркаса, призванного обеспечивать протекание процессов промышленного производства [23].
11. Пространственно-расселенческий каркас — обеспечение функционирования производства
Сознательно закрепляя за новыми крупными индустриальными центрами — соцгородами роль опорных узлов единого общегосударственного производственно-распределительного каркаса и присваивая им функцию центров территориальной организации населения, советская власть, таким образом, выстраивала систему партийно-административного управления населением, рассматривая ее, как важнейший атрибут государственности [24].
В этой системе, расселение выступало исключительно как «производная» от стратегии создания эшелонов военно-промышленных предприятий. Исполняя постановления высших органов власти о формировании современного военно-промышленного комплекса, собственно, и именуемого «индустриализацией», Госплан: а) выявлял производственно-экономический и ресурсный потенциал неосвоенных регионов и их транспортно-энергетические возможности для разработки природных ископаемых и переработки их для целей, прежде всего, тяжелой промышленности; б) определял количество предприятий военно-промышленного профиля; в) намечал места их расположения таким образом, чтобы сделать объекты советского ВПК недоступными для воздушных ударов авиацией любого из вероятных противников (удаляя их вглубь страны, ближе к местам добычи ресурсов на такое расстояние, чтобы вражеские бомбардировщики не могли без дозаправки осуществить перелет до цели и вернуться обратно на аэродромы базирования); г) устанавливал потребность новых промышленных ареалов в трудовых ресурсах (которая, только в первую пятилетку, составила около 10 млн. новых рабочих рук); д) разрабатывал планы комплектования потребной рабочей силы за счет массовой коллективизации, выселения из существующих городов лишенцев и безработных, плановых перемещений на новые места обитания военнообязанных и поселенцев, а также массовых репрессий, пополнявших бесплатной рабочей силой ГУЛАГ-овские контингенты принудительного труда и т.д.
Места строительства соцгородов определялись без учета их пригодности для жизни — естественные условия местности, климата, культурных и ландшафтных особенностей, были поставлены в тотальную зависимость от искусственно (а подчас, попросту, волюнтаристски) намечаемых «общехозяйственных планов промышленного развития».
Новый пространственно-расселенческий каркас, формированный в начале-середине 1930-х годов, в СССР, сознательно создавался как вторичный, подсобный — обеспечивавший функционирование производства. Он являлся прямым продолжение размещения военной промышленности по территории страны (заводов-гигантов, электростанций, железнодорожных узлов, мест добычи и первичной переработки сырья и т.п.). Он был предопределен тем административным членением территории, которое формировал Госплан для обеспечения развертывания ВПК, а наполнялся людьми, прежде всего, в результате реализации программы коллективизации [25].
12. Ускоренная индустриализация провоцировала искусственную урбанизацию
Советская промышленная политика и неразрывно связанная с ней расселенческая политика по-разному реализовались в отношении различных фрагментов территория страны: а) окраинные и слабозаселенные территории страны насыщались промышленными предприятиями для того, чтобы наполнить земли новыми трудовыми ресурсами; б) существующие промышленно развитые центральные районы использовались как базовые в перераспределении «нового городского населения» на стройки пятилетки; в) пустующие срединные и северные части страны включались в хозяйственный оборот за счет возведения здесь добывающих и перерабатывающих промышленных предприятий [26].
В результате была создана в целом рассредоточенная (дезурбанистическая) структура расселения, но с искусственно сформированными урбанизированными центрами новых административно-территориальных единиц: а) точечными (крупные города), б) ареальными (группы рядом лежащих поселений), в) линейными (цепочки поселений, располагающихся на крупных транспортных артериях) [27].
Переход, с началом первой пятилетки, от проектирования и строительства советских рабочих поселков, которые возводились в течение 1920-х годов, к социалистическим городам был вызван, прежде всего, ростом величины промышленного градообразующего предприятия — превращением его из отдельного здания в комплекс технологически связанных производств. Следствием этого стал рост нормативно-расчетной численности населения от 3 тыс. или 10–15 тыс. — как в соцпоселках; до 100–150 и даже 200–300 тыс. — в соцгородах. Рост численности населения сказывался на величине занимаемой городом территории и на усложнении ее планировочной структуры. Например, если в советском рабочем поселке была двухуровневая структура: жилой дом — квартал, то в соцгороде — уже трехуровневая: многоквартирный жилой дом (или жилой комплекс) — квартал — район.
Индустриализация несла новое понимание роли городов — старые, уже существовавшие концептуально должны были быть разрушены и возведены заново, сообразно задачам и формировавшимся структурам управления населением (только отсутствие соответствующих ресурсов не позволило немедленно исполнить эту доктрину). А новые города — соцгорода-новостройки, возводимые, как правило, на необжитых местах, должны были возникать подле промышленных новостроек, в роли центров сосредоточения, задействованных на производстве трудовых ресурсов, удержания их в зонах освоения и переработки природных ископаемых, местах и изготовления военно-гражданской продукции [28]. Именно они и призваны были исполнять роль центров нового административно-территориального деления. Их население комплектовалось в результате миграций, инициированных, коллективизацией; принуждением кочевых народов к оседлости; командированием специалистов и ответственных работников, а также принудительных выселений из существовавших городов «лишнего элемента». В итоге, в города-новостройки и возводимые рабочие поселки было перемещено в ходе первой пятилетки около 13,5 млн. рабочих рук, преимущественно, бывших крестьян.
Соцгорода, возводившиеся, как правило, на пустом месте, целенаправленно создавались как ядра искусственной урбанизации [29]. Вместе с прилегающими к ним сельскохозяйственными зонами, обеспечивающими города-новостройки продуктами питания, они образовывали базовые элементы нового опорного расселенческого каркаса страны. Посредством соцгородов власть осуществляла: а) трудо-мобилизационные мероприятия — закрепление перераспределенной рабочей силы на новых местах обитания в целях использования ее для отправления всеобщей трудовой повинности; б) административное руководство единой общегосударственной системой производства; в) всеобщее плановое государственное распределение вещей, продуктов, социальных благ между социально-трудовыми коллективами; г) военно-мобилизационные мероприятия [30].
Соцгорода призваны были обеспечивать реализацию закрепленного за ними фрагмента общегосударственного процесса производства и распределения продукции; а также поддержание повседневного существования населения, своим трудом обеспечивавшего протекание этих процессов. Они соединялись друг с другом формируемой системой транспортных магистралей. Предполагалось, что подобное административно-территориальное устройство создаст единую «общегосударственную» структуру административно-территориального управления, охватывающую все стороны хозяйства, все «функции». Позволит сформировать единое «многофакторное» пространство: экономико-технологическое, социально-культурное, научно-производственное, организационно-управленческое и т.п. [31]
Примечания
Комментарии