Десять тезисов о политике ценностей

1. Европейский союз — это объединение ценностей.

Почему весь ЕС, затаив дыхание, ждал результатов выборов в Нидерландах и Франции? Ответ прост: в этих случаях речь шла не об успехе той или иной партии, но о победе или поражении европейских ценностей. Страх перед катастрофой, которая была ощутима среди проевропейской элиты, показывает, что консенсус в области фундаментальных ценностей лежит в основе европейского сообщества. Худшая фаза кризиса была преодолена. Но сохранились глубокие разрывы между государствами — членами ЕС. Надо быть честными с самими собой, признав, что, несмотря на «победу в одной битве», «холодная идеологическая гражданская война» в Европейском союзе никуда не исчезла. Эта идеологическая война ставит под сомнение все аспекты интеграции. Общий рынок, валюта и общая внешняя политика могут существовать только до тех пор, пока европейский проект остается верным т.н. «фундаментальным ценностям». Эти нормы образуют рамки сосуществования, принципы коммуникации и системные стандарты. Вот почему требуется как можно скорее принять необходимые меры. Хотя проблемы в области общих ценностей наблюдаются давно, ЕС официально еще не признавал их приоритетными.

2. К проблеме общих ценностей нужно отнестись серьезно.

Поведение Германии и некоторых других стран ЕС в последние недели показывает, что вопрос об общих ценностях начинают воспринимать серьезно. Для преодоления кризисов ценностей требуется настоящее политическое благоразумие, чтобы укрепление идеологических основ Сообщества не воспринималось как подавление конкуренции и угнетение отдельных стран ЕС. Нужно иметь смелость пересмотреть роль ЕС как нормативной империи. Уже давно понятно, что продвижение европейских ценностей вне ЕС, чем ЕС усиленно занимался в течение последних пятидесяти лет, часто не приносит желаемых результатов. Напротив, в государствах ЕС начался кризис европейских ценностей. В основу политики ценностей должны быть положены интересы не третьих стран, а стран ЕС, поскольку именно здесь наблюдаются самые большие проблемы для западной демократии. Должен пресекаться преднамеренный демонтаж верховенства закона. Симптоматично, что термин «демократический дефицит» зарезервирован в терминологии ЕС для описания проблем его собственных институтов, которые обвиняются в различных злоупотреблениях, отсутствии прозрачности и отчуждении элит от обычных граждан.

3. Политика ценностей ЕС долгое время была имперской.

Основной импульс политики ценностей ЕС был направлен вовне, по образцу концентрических кругов: чем ближе страна к ЕС, тем больше от нее ожидалось демократии. ЕС больше всего требований предъявлял к странам-кандидатам. Только те страны, которые соответствуют «копенгагенским критериям» демократических стандартов, могли быть приняты в ЕС. Эта же политика применялась для стран, близких к границам ЕС, но не имеющих перспектив членства. Но как только страна входила в ЕС, демократические ценности утрачивали для нее привлекательность, а возможные санкции внутри ЕС против его членов никогда не применялись на практике. ЕС не предусматривал каких-либо средств регулярного контроля за соблюдением законности и не разработал эффективных механизмов дисциплинирования стран, нарушающих европейские ценности. Упреждающие меры были введены в очень ограниченном масштабе на уровне правительств с целью стимулирования и укрепления ценностей ЕС. Итак, любые строго «демократизирующие» инструменты, в том числе те, которые предназначены для развития гражданского общества, направлены исключительно на третьи страны.

4. Европейские ценности столкнулись с новым вызовом авторитаризма.

В последние годы некоторые события, связанные с функционированием демократии в рамках Европейского союза и его непосредственного соседства, выявили слабые стороны нынешней политики ЕС в области ценностей. Догмат о неприкосновенности фундаментальных ценностей был подорван в самом ЕС: некоторые новые члены, прежде всего Венгрия и Польша, оказались «гибридными демократиями». В этих странах мы видим не «близость к построению демократии», но системные действия по демонтажу верховенства закона, подрыв независимости судебных органов, попытки ограничить свободу прессы и плюрализм гражданского общества. Сюда же относятся проблемы свободы прессы в других странах и растущая популярность во многих странах ЕС политических сил, отрицающих ценности либеральной демократии. Хотя эти партии не у власти, их поддержка намного выше, чем всего несколько лет назад. «Арабская весна» дала примеры того, как подрыв режима может привести к дестабилизации и даже к вооруженным конфликтам и «несостоятельности государств» (как это произошло в Сирии и Ливии). Кроме того, продемократические процессы могут также столкнуться с сопротивлением за пределами тех стран, которые подвергаются трансформации; лидеры авторитарных стран в своем регионе боятся распространения «демократического вируса» на свою территорию. В случае Украины антидемократические фобии Кремля привели к тому, что Кремль спровоцировал вооруженный сепаратизм на Донбассе. Донбасс, в частности, показал, насколько ограничен ЕС в способности справляться с непредвиденными последствиями «реализации норм ЕС». Наконец, в ответ на политику «экспорта верховенства закона» авторитарные режимы могут продвигать свои «стандарты», подрывая фундаментальные ценности демократии и поддерживая ксенофобские настроения и популистский национализм. Хуже всего то, что этот экспорт «антилиберальных» стандартов находит плодородную почву в ЕС — в виде евроскептицизма. Достаточно упомянуть пробное наведение мостов между целым рядом европейских популистских партий и авторитарными лидерами.

5. Нужно уйти от Realpolitik.

Чтобы серьезно продвигать общие ценности, необходимо уйти от Realpolitik, действующего в ЕС, то есть от слепого нарушения закона ради «спокойствия» или краткосрочных партийно-политических интересов. Последнее в Венгрии уже приводит к тому, что нынешняя система Венгрии больше не может называться либеральной демократией, а ЕС не принимает никаких ответных мер против венгерского лидера. Нарушение Орбаном принципов ЕС, сойдя ему с рук, распахнуло двери аналогичным процессам в другом государстве-члене — Польше. Симптоматично, что «Гражданская платформа» (которая была у власти в Польше до 2015 года) поддерживала политику Виктора Орбана, но в настоящее время странным образом ожидает, что ЕС примет действия против демократических нарушений в своей собственной стране. Realpolitik — не просто умение закрывать глаза на нарушение фундаментальных ценностей, это эксплуатация ценностей ЕС. Единственный способ нейтрализовать обвинения в циничной эксплуатации общих ценностей — показать безосновательность этих обвинений.

6. Необходим всеобщий контроль за соблюдением ценностей ЕС.

Помимо политической воли к судебному преследованию нарушений необходимы эффективные инструменты для оказания давления на правительства, которые нарушают принципы верховенства закона. Необходимо создать правовые инструменты, способствующие своевременному предотвращению подобных нарушений — вмешательству на самых ранних их этапах. Было бы вполне разумно ввести юридически обязательный регулярный механизм для проверки статуса верховенства закона во всех государствах-членах. Преимущество этого решения состоит в том, что все государства-члены будут регулярно подвергаться проверкам. Это даст ясный сигнал, что нет «равных и более равных» членов и что политика ценностей является не «охотой на ведьм», а исключительно исполнением требований, предъявляемых всеми государствами-членами.

7. Нужны инструменты экономического давления.

В рамках своей работы по бюджету ЕС на 2020–2027 годы правительство Германии предложило механизмы, которые позволят вводить финансовые ограничения в отношении стран, которые нарушают «нормы ЕС». Предложение связать фонды ЕС с соблюдением законности представляется оправданным. Однако крайне важно, чтобы реакция ЕС была относительно быстрой и имела характеристики положительного стимула. Это означает, что ограничения будут введены в ответ на нарушения, но как только страна адаптируется к нормам ЕС, эти санкции будут сразу сняты. Это позволило бы «преступникам» быть наказанными, но также стало бы гибким механизмом поощрения правительств, проводящих политику в соответствии с нормами Сообщества.

8. Нужен гражданский контроль над правительствами.

Продвижение и укрепление европейских ценностей, мониторинг принципов верховенства права и осуждение любых нарушений в этой области может эффективно осуществляться самими гражданами. Их участие позволит политике ценностей стать децентрализованной. Кризис либеральной демократии виден практически во всем ЕС. В каждой стране свой контекст требует реакций, адаптированных к местным ситуациям. Но если коллективный ответ на проблемы сможет быть видимым и эффективным, такое участие не может основываться исключительно на энтузиазме. В эпоху коммерциализации и повсеместного роста информации нужны средства для немедленной поддержки политики ценностей. Внешние и внутренние противники либеральных демократий вкладывают значительные средства в продвижение своей политики. Как показывают примеры Венгрии и Польши, когда правительства нарушают принципы правила закона, они тут же предпринимают попытки сократить финансирование гражданских инициатив.

9. Для продвижения ценностей должен быть создан более совершенный финансовый механизм.

Европейский союз должен как можно скорее принять меры для создания финансового механизма, направленного на поощрение и укрепление европейских ценностей в государствах-членах. В этом контексте мы можем упомянуть следующие рекомендации поддержки:

— содействие диалогу и коммуникации между подразделениями, противодействие экстремизму и расизму;

— создание небюрократических инновационных ценностей, служащих распространению информации, в том числе нетрадиционными средствами коммуникации (такими как социальные медиа, фильмы со звездами YouTube, серийный онлайн-контент);

— расширение доступа граждан ЕС к достоверной информации;

— программа мобилизации граждан для контроля за соблюдением прав человека и принципов верховенства права.

Новая солидарность станет идеальным противовесом дисциплинарным механизмам, используемым правительствами-нарушителями. Абсурдно, что продемократическим организациям пока что гораздо труднее получать поддержку из бюджета ЕС для защиты ценностей в странах ЕС, чем для продвижения европейских ценностей где-то в Беларуси или на Украине. Укрепление демократии за пределами ЕС не может быть более важным, чем действия в рамках самого ЕС.

10. Нужно научиться иначе действовать за пределами ЕС.

Естественно, это не означает, что ЕС должен прекратить свою продемократическую деятельность за своими пределами. Однако эта деятельность должна регулироваться по разным направлениям. Нужно, чтобы в ЕС цена отказа от демократии намного превышала ценность поддержки демократии! Но за пределами ЕС установить такую цену на порядки труднее. Уровень участия ЕС в поддержке продемократических сил в третьих странах должен быть прямо пропорциональным тому, насколько подготовлен ЕС к участию в расходах на демократическую трансформацию в прочих странах. Вот почему продвижение демократии за пределами ЕС должно быть прежде всего сосредоточено на странах, где проблемы, связанные с отсутствием демократической трансформации, в настоящее время перевешивают затраты ЕС на ее начало. Отсюда «продемократическая поддержка» в настоящее время должна быть направлена прежде всего на Балканы и Украину.

С полной версией статьи Катаржины Пельчински-Наленч, подготовленной для программы «Открытая Европа» Фонда Стефана Батория (Польша), можно ознакомиться здесь.