Шесть тезисов о безопасности

1. Нужно отличать сохранение жизни от охраны безопасности.

Жизнь часто сохраняется там, где повсюду опасность. И может быть, даже чаще. Те, кто живут в особенной опасности, привыкают к этому. Угрозы жизни не возникают и не исчезают вместе с упадком или совершенствованием охраны безопасности. Кроме того, жизнь в реальной опасности отбрасывает все лишнее: она сконцентрирована и не оставляет места ни тревоге, ни надежде. Для таких чувств требуется слишком много времени и сил. Напротив, охрана безопасности — в высшей степени рассеянное занятие. Ведь, охраняя безопасность, не видишь той или иной конкретной опасности. Более того, охрана безопасности считается тем более совершенной, чем менее она связана с одной определенной опасностью.

2. Безопасность — это состояние, а не объективный параметр или характеристика ситуации.

Безопасность как состояние производится за счет исключения неизвестного. А тревожное ожидание неизвестного безопасность подрывает. Последовательное обеспечение безопасности может быть только предельно решительным, радикальным: нужно максимально исключить неизвестное. Таким образом, условием охраны безопасности является предельная экспансия известного, изученного, знакомого. Что создает и служебную задачу «изучать» как можно больше самых различных вещей.

3. Существующие техники обеспечения безопасности обеспечивают только жизнь.

Разумеется, охрана безопасности приносит отдельные, локальные результаты. Но сегодня охрана безопасности больше не является радикальным предприятием. Во-первых, техники безопасности смешиваются с (с)охранением жизни: театр видеокамер, досмотров в аэропортах, метро и других публичных местах должен укреплять уверенность каждого отдельного человека в (с)охранности его жизни. Не более того. Во-вторых, и это следует из первого, техники обеспечения безопасности не умеют создавать состояния. Так, формирование (психологических) состояний — существенно более трудоемкая работа, это подменяется вульгарным, но хорошо заметным театром безопасности, то есть (с)охранением жизни.

4. Техники безопасности основаны на стирании субъективности.

Подмена долговременной, трудоемкой работы с психикой человека, его способностью производить и удерживать определенное состояние, быстрым и броским спектаклем, превращает все большое число людей в зрителей по отношению к самим себе — как персонажам театра безопасности. Так, унизительные практики досмотра построены на десубъективации досматриваемых, весьма напоминающей ту, что происходит в кабинете врача. Развитие все более совершенных систем «контроля» безопасности создает опасную перспективу отождествления безопасности только с теми пространствами, в которых стирание любых субъективных проявлений будет производится с наибольшей эффективностью.

5. Любое государство претендует на монополизацию техник безопасности.

Желание любого правительства в том, чтобы счастье граждан ограничивалось процветанием системы управления. Иными словами, граждане должны помогать правительству, думая, что помогают себе. Это и есть в точности ситуация, создаваемая современными — утонченными и не очень — техниками охраны безопасности. Кроме того, известно, что способность государства выступать гарантом безопасности рассматривается как базовое условие общественного договора. Связывая безопасность граждан с их же сознательностью («безопасности не бывает много», — объявляют в московском метро), государство ловко снимает с себя какие бы то ни было обязательства по выполнению общественного договора. Эффективно используя подмену безопасности сохранением жизни, все современные государства — особенно «демократические» — мошенничают. Государства одновременно и снимают с себя обязательства по общественному договору, и расширяют свои полномочия, берясь защищать то, что им никак не принадлежит, — жизнь человека.

6. Подлинная безопасность существует только в условиях анархии.

Будучи состоянием, безопасность непублична. Следовательно, невозможно основать на охране безопасности так называемую демократическую политику. Государства в действительности занимаются лишь постоянной подменой охраны безопасности сохранением жизни. При этом ни к охране безопасности, ни к человеческой жизни они не имеют никакого отношения. Дальнейшее существование государств рискует сделать процесс добровольного отказа граждан от основополагающих условий общественного договора необратимым. Гарантирую жизнь! — говорит государство и в обмен на призрачные гарантии (с)охранения жизни требует от граждан все большей прозрачности. Как удобны были бы для государства граждане, ставшие всего лишь бесплотными духами! Современные государства все больше напоминают нечто вроде ломбарда: они продолжают существовать лишь постольку, поскольку мы соглашаемся сдавать им в залог собственную жизнь.

Домодедово – Дубай – Куала Лумпур – Мельбурн