Неудачная реабилитация

Есть вещи веселые, духоподъемные. Как, например, всенародные выборы Навального. А есть грустные, тягостные, депрессивные. Как неудачная попытка реабилитировать знатного чекиста Агранова. И это все происходит в одно и то же время, делая картину бытия России то ли мозаичной, то ли стереоскопичной, намекающей на некие неясные перемены.

Сама по себе история с Аграновым нам видится так. Жил такой правильный чекист — Яков Саулович Агранов, исполнявший все политические директивы партии и даже их перевыполнявший. В чем вообще не может быть никакого сомнения, потому как осталось огромное количество документов, под которыми стояла его подпись.

А документы те были о… препятствовании бегству оголодавших крестьян в другие районы страны. О вытекающем из этого факта саботаже и о том, как с ним бороться. О том, как полуграмотный пьяный тракторист в срок не починил трактор, потому что якобы получал тайные указания от Троцкого из-за границы, и т.п. Вследствие чего чекисты перебили массу народа. Но вот повезло: в 1938 году Яков Агранов и сам попал в эту мясорубку и как участник несуществующего заговора против Сталина был списан с корабля истории. Иными словами, поставлен к стенке, то есть несомненно пострадал от сталинизма и тем самым заслужил некоторую долю сочувствия.

Позже о реабилитации Агранова дважды просила его дочь. Хотелось бы посмотреть ей в глаза и по достоинству оценить ее аргументацию, но, к сожалению, это невозможно, ибо дочь непублична. Однако оба раза — в 1955 и 2001 годах — ей было отказано. А потом что-то такое произошло в умах наших правоохранителей, умученных болотной оппозицией и Навальным, что в 2013 году этот вопрос снова поднялся, и прокуратура реабилитацию поддержала! Вопрос, таким образом, дошел до военной коллегии Верховного суда, которая, впрочем, опять же реабилитацию отклонила. Справедливость вроде бы восторжествовала.

И тут, как ни странно, многим показалось, что решение военной коллегии, которое вынесено было, между прочим, в обстановке строгой секретности (а деятельность сталинских чекистов у нас по-прежнему строго секретна), небезупречно. «Потому что тем самым, отменяя решение о реабилитации, Верховный суд признал, что Агранов был справедливо осужден за участие в троцкистском заговоре, которого не было, что он готовил убийство Сталина, которого он не готовил, и так далее».

Очевидно, что кейс с безуспешной реабилитацией выявил до сих пор замалчиваемую проблему самого что ни на есть концептуального характера. Что мы, на самом деле, понимаем под реабилитацией жертв сталинских репрессий?

Ведь в пятидесятых годах все было четко и ясно. Были определенные представления о так называемых ленинских нормах и о тех, кто их нарушал. Кто нарушал — те негодяи. Это Берия, Ягода и иже с ними. Их надо вычеркнуть, а еще лучше — забыть. А кто не нарушал, но пострадал от негодяев, тех, наверное, можно реабилитировать.

И реабилитировали тысячи и тысячи репрессированных, расписываясь в том, что те ничего не замышляли против социалистического строя. Что, в общем-то, странно и даже несколько оскорбительно для погибших, потому что жить при этом строе, расстреливавшем заложников с самых первых дней революции и топившем в проруби кронштадтских моряков, и ничего не замышлять против него — это терять человеческое достоинство. Мне совершенно, например, не хочется верить, что поэт Николай Гумилев, которого арестовали и казнили не без участия Якова Агранова, был совершенно ни при чем.

Но заодно реабилитировали многих функционеров этого строя, которые действительно ничего против строя не замышляли.

Типа маршала Тухачевского, травившего ипритом тамбовских крестьян. Или Каменева, Зиновьева, Бухарина, которые буквально выстроили этот строй с нуля. Их, правда, в пятидесятых годах тоже не реабилитировали, слишком хорошо помня их многолетнюю фракционность, но реабилитировали позже, в 1988-м.

А ведь тот же симпатичный во всех отношениях Бухарин (в основном, правда, благодаря своей красавице-жене, зечке, и ее воспоминаниям) воспевал целомудренную секиру и не нашел в себе силы спрыгнуть с политического Олимпа, даже когда было ясно, что он захвачен сумасшедшими садистами. Зиновьев — сам автор питерских чисток. Каменев — вечный его подпевала. В перестройку палачи и жертвы, таким образом, реабилитировались гуртом, и Агранов вполне мог бы проскочить в этой куче. Ведь не Агранов же придумал политически ангажированный суд, революционную целесообразность и классовую мораль! До него их придумал и обосновал Ленин, который по-прежнему лежит в стеклянном гробу на Красной площади. Репрессируя бедных трактористов и неграмотных крестьян, Агранов исходил не из собственных корыстных интересов, а всего лишь проводил целомудренную прополку неустойчивых элементов, как завещали ему позже реабилитированные вожди. Так что он вполне мог оказаться в числе новых святых, что, конечно же, превратило бы весь процесс размежевания с советским прошлым в полный абсурд.

Нельзя сказать, что этого совсем не понимали отцы перестройки. И как же они вышли из положения? В 1991 году в закон «О реабилитации» была имплантирована норма, согласно которой осужденные за преступления против правосудия реабилитации не подлежат, что могло как-то отделить козлищ от агнцев. Хотя что такое «абстрактное правосудие», и до сих пор в России никто не понимает четко.

Что касается Якова Агранова, то в 1938 году его, конечно, судили не за чрезмерное рвение в палачестве, а за заговор, но в числе прочих обвинений петитом прошло и второстепенное обвинение в фальсификации протоколов допросов, что позволила сегодня, много лет спустя, придраться и формально отклонить реабилитацию.

Но разве это поспешное и непродуманное решение военной коллегии? Разве Агранов совершал преступление против советского права? Конечно, нет! Против «римского» — еще может быть, но у нас не Рим. Родоначальник советского права юрист Ленин непосредственно давал указания, каким должен быть вердикт советского суда (процесс над эсерами), и официально эта практика еще никем и никак не отрефлексирована.

Может, Агранов совершил преступление против неведомого ему «российского правосудия будущего»? При желании можно считать и так. Но каковы истинные принципы «правосудия будущего»? Их по-прежнему не знает никто. Ведь любому более-менее честному наблюдателю ясно, что Болотное дело и процесс над «Пусси Райот» являются следствием политического заказа совершенно аграновского толка, и все это время в политологии обсуждали лишь то, насколько этот заказ политически оправдан.

Или возьмем рядовую заметку в «Известиях», которая сообщает о ЗАКРЫТИИ уголовного дела против высокопоставленных полицейских, чьи подчиненные боролись за служебные показатели, незаконно возбуждая уголовные дела, потому что… «к негативным последствиям для его фигурантов и государства это не привело».

Ох, поспешила военная коллегия Верхсуда отклонить реабилитацию Агранова по столь неопределенному мотиву. Или, не ведая того, заложила бомбу под всю систему.