Гениалиссимус vs Хронос

В России не президент, а вождь. Все знает, всем повелевает, не терпит возражений, никогда, по собственному утверждению, не ошибается. Чекистские камеры проникают в спальни к оппозиционерам, ведут оттуда порнотрансляцию, а его не то что спальня, а обычные сведения про семью — за семью (невольный каламбур) печатями.

Когда какая-то информация о вожде и воеводстве просачивается вовне, реакция всегда одна: «заказали враги». Правда, с офшорами пришлось странно объясняться. Прибегая к «неточностям», как выразились в одном издании. А то, что вся эта гигантская масса компромата касалась множества стран и людей, в том числе первых лиц, — этого рупоры вождя не заметили, выкрикивая традиционное: «Все это для того, чтоб уничтожить Россию. Месть за наши успехи в Сирии». Уже два года нас уверяют, что «свергнуть Путина, чтоб уничтожить Россию» — главная тема западной прессы. Между тем во французской прессе, которую я читаю ежедневно, ни о Путине, ни о России — ни слова. Была заметка в связи с операцией в Сирии (и в положительном ключе), а про офшоры — скандал, конечно, но пишут про своих французских политиков и про Кэмерона, который извинялся, как мальчик (в нашем понимании крутые пацаны никогда не извиняются), и обещал исправиться.

Каковы бы ни были сюжеты в российских новостных программах — война и оружие там теперь всегда, но еще ЖКХ, дороги, пенсии, больницы, — вождь везде присутствует. Скорее, как божество, от взгляда которого не укроется ни одна протекающая крыша.

С Богом его уже сравнивали, знак равенства между ним и Россией ставили, а вождь — это тот, который ведет. В конечном счете, все вожди ХХ века приводили ведомые народы к плачевному результату. Что Ленин, что Гитлер, что Сталин, хотя последнего теперь чтут, пишут, что и шарашки были отличной затеей, и мясорубка была какой надо, но все же. Половину моей жизни и про Ленина писали только восторженно: освободил от царского и поповского ига, показал путь к светлому будущему. Гитлера, до его разгрома, в Германии тоже славили. И сейчас бы славили, если бы это не было законодательно запрещено.

Но куда нынешний вождь «ведет нас с Пятачком — большой-большой секрет». Не секрет — от чего отваживает. От печальной истории Каддафи, который был вождем, но не пресек протесты в корне, чтоб никто даже не пикнул — и вот результат: свергли, зверски убили, страна полностью разрушена. Про Ливию я чаще всего слышала за последние два года от людей, для которых критика вождя непереносима: «Хотите, чтоб было, как в Ливии?» Так говорил телевизор, пугал людей. И люди согласились с тем, что Россия — это белая Африка (был такой мем лет десять назад), народ — зверь, ему только позволь выйти на митинг, как он растерзает вождя и страну, и что потом делать. Может, и так. Может, нет ни великой русской культуры, ни народа-страстотерпца, скромного и высокодуховного, как нас уверяют. Народ (народовольцы) один только раз в истории убил царя, и один раз бывшего царя, вчерашний царь здесь всегда самый ненавистный. А страну в клочья не разнес, несмотря на Гражданскую войну. В Северной Африке народ хоть и темпераментней нашего, но своими революциями ничего особо не изменил. В Сирии Асад поступил противоположным образом, чем Каддафи, давил-давил, да и привел страну к тому же ливийскому варианту. Николай II тоже давил и толпу расстреливал — не помогло.

Расстрел толпы — дело особое. Царю ни у кого разрешения спрашивать не требовалось — абсолютизм же, — а советский вождь Хрущев, тем более, разоблачавший массовые репрессии, не мог «по закону» расстрелять толпу рабочих. Поодиночке пересажать мог, но против толпы был бессилен. Потому Новочеркасский расстрел засекретили вплоть до знаменитой горбачевской «гласности», то есть на четверть века. Нынешний вождь предвидит возможность и такого поворота событий. Цены растут, народ голодает, толпа большая, ОМОНом не сдержать, потому законодательно разрешает сначала ФСБ стрелять в женщин и детей, а теперь и вовсе создает личную гвардию, с правом стрелять без предупреждения, врываться в дома, в общем — с правом на все что угодно. СИЗО и так переполнены, спят в две смены, сажают все больше, суды подмахивают обвинения всем, кто попал в ощип (даже несмотря на протесты прокуратуры — так недавно произошло с сотрудниками аэропорта Домодедово), так что расстрел без проволочек — самое простое решение. Вот расстрелял бы нацгвардеец Политковскую или Немцова сегодня — было бы по закону, без всяких последствий.

Аналогов новой гвардии много. Опричнина, кстати, просуществовала семь лет (введена была при сходных обстоятельствах и сходном умонастроении царя), а преторианцы, гвардия римских императоров, убили целых трех своих хозяев. Последний, император Каракалла, пал жертвой лучшего друга, возглавлявшего гвардию, Макрина, потому что завел ситуацию в тупик, и Макрин в интересах государства его ликвидировал при помощи своего гвардейца, которого тут же и застрелил. Свою роль в заговоре скрывал, открылась она случайно. Ненадолго сам стал императором, но историки считают, что не это послужило мотивом. Главным же было то, что Империя угасала, хоть и было это угасание долгим и печальным. Никакой «великой римской литературы» (Гораций, Овидий, Катулл, Вергилий, Апулей) уже не было в помине, одни бесславные политические игры. Каракалла очень хотел походить на Александра Македонского, но получалась только пародия на него. Так что Время-Хронос, хоть и был побежден Зевсом (в Риме Сатурн — Юпитером, а Москва тут затесалась как «Третий Рим»), продолжает быть председателем земного шара. То великие люди и великие события, то везде тупик и сплошная маета.

Вождь, который не ведет, а отваживает, наверное, должен называться иначе. Писатель-провидец Владимир Войнович еще в 1982 году, заглянув в условный 2042-й, слово подходящее нашел — Гениалиссимус.

«— Итак, дети, — сказала учительница, — перед вами памятник нашему любимому вождю, учителю, отцу всех детей и другу всего прогрессивного человечества Гениалиссимусу. Иванов, сколько всего в Москве памятников Гениалиссимусу?

— Сто восемьдесят четыре! — выкрикнул Иванов.

— Правильно! Сто восемьдесят четыре. И сто восемьдесят пятый сейчас воздвигается на Ленинских горах имени Гениалиссимуса. Все имеющиеся памятники нашему любимому вождю отражают те или иные стороны его гениальности» (Владимир Войнович. Москва-2042).

Конечно, это сатира (тут можно вспомнить и другого писателя-провидца, Владимира Сорокина), но многое из казавшихся невероятными фантазий уже стало реальностью. Что касается памятников, то почин сделан: в Москве установлен памятник живому Жириновскому. Этот политический долгожитель (всем оказался нужен) знаменит не только хамством, но и «пробными» высказываниями: скажет по телевизору что-нибудь вчера еще непредставимое, реакция нормальная — значит, гениалиссимус может действовать в этом направлении. Так что в октябре ждем памятника гениалиссимусу. Не может же быть, что вице-спикеру памятник есть, а гениалиссимусу нет. И если вице-спикеру, пусть и полезному, стоит один памятник, то гениалиссимусу должно стоять больше. На Воробьевых (бывших Ленинских) горах, где не удалось водрузить одного Владимира, можно попробовать другого. И возле Кремля, где опять не удалось с тем Владимиром (ЮНЕСКО грозилось выписать из реестра мирового наследия), может, удастся с этим.

Пользуясь терминологией все того же романа Войновича, заглотчики закончили эпоху большого хапка, пора ставить памятники и завоевывать мир. Оппозиция же, которой ни при вожде, ни при гениалиссимусе быть не должно, изводится постепенно, подушно. Даже за лояльным, но самостоятельным Прохоровым пришли. Депутат недавно сказал, что оппозиция должна быть «святее Папы Римского». Власть же, включая ее глаза и уши, а также руки, вовсе не считает, что должна быть святее Патриарха Кирилла — должен народ: «Субъектам Федерации выставят оценки эффективности духовно-нравственного воспитания. За уровень патриотизма в городах должны отвечать лично представители местной власти и директора школ» (это в Совете Федерации такая инициатива).

Можно вспомнить Мугабе, династию Кимов и много чего еще, но советские анекдоты и газеты не вспоминать просто невозможно. Анекдот был такой: «Все во имя человека, все для блага человека, и мы даже знаем имя этого человека» (реакция на лозунги брежневской эпохи). А газеты (хотя я цитирую свежую, от 13 апреля 2016 года) такие:

«Времена популярности Войновича давно канули в лету. Сегодня не перестройка. Его мнение никому неинтересно. Поэтому ему в России ничего не угрожает. Ни-че-го! И это прекрасно понимает господин Войнович. Он в России под защитой закона, у нас нет традиции расправляться с человеком, который высказывает иную, отличную от мейнстримовской точку зрения. Поэтому Войнович себя так и ведет вызывающе.

В противном случае он давно бы сбежал в Германию, где живут его родные и близкие. Теперь о самом интервью. Оно наглядно свидетельствует о том, какое отвращение у Войновича вызывает нынешняя Россия и ее народ».

Так предваряется интервью с писателем-провидцем в некоем «Политнавигаторе». Тут только остается опять привести цитату, которая всем запомнилась наизусть, из «Москвы-2042»: «Кто сдает продукт вторичный, тот питается отлично». Но до 2042-го пародия на советский маразм все же не продлится, просто потому что Хронос, как и в начале прошлого века, уже отчертил новую эпоху.