Кто потерял Украину?

Карл Маркс как-то сказал, что все великие исторические события повторяются дважды: «Первый раз как трагедия, а второй раз как фарс». На Украине, к сожалению, трагедия и фарс друг от друга неотделимы.

Именно поэтому было бы ошибкой считать нынешнюю волну массовых политических протестов, вызванную отказом правительства от подписания договора о сотрудничестве с Европейским союзом, второй Оранжевой революцией. В 2004 году воодушевленные надеждой скорейшего присоединения к ЕС украинцы высыпали на улицы, чтобы вернуть «украденные результаты» президентских выборов. Тогда Евросоюз выглядел фантастической машиной, которая может превращать авторитарные государства в демократические и сделать бедные общества процветающими.

Сейчас украинцами двигает нечто иное — страх того, что их страну могут навсегда лишить перспективы стать частью Евросоюза. Они знают, что их страна не вступит в ЕС в ближайшие десять лет, и знают, что ЕС сам находится сейчас в кризисе. Но они решительно настроены настаивать на своем праве на европейское будущее. Страх потерять эту надежду, кажется, находится в самом средоточии «мягкой силы» (soft power) ЕС сейчас, когда перспективы расширения угасают.

Реальное наследие Оранжевой революции, находящее отражение и в нынешней волне протестов, заключается в том, что люди уяснили: политическим лидерам верить не следует, но десятки тысяч людей, собравшихся на площади Независимости в Киеве, могут эффективно использовать свое право вето. Главное отличие между событиями 2004 года и сегодняшними — в том, что практически за одну ночь Украина потеряла собственную привилегию — статус геополитически неопределенной.

В течение двадцати лет после окончания «холодной войны» страна была похожа на огромный чемодан без ручки: его нельзя было ни взять с собой, ни оставить на вокзале. Считалось, что Украина разделилась на пророссийский восток и преимущественно антироссийский запад и что любое неосторожное движение способно привести к развалу страны.

Экономика Украины зависит и от России, и от ЕС: ее трудовые мигранты едут как на восток, так и на запад, а ее здравомыслящие олигархи хранят яйца как минимум в двух корзинах. Политически эта Украина — тоже на своей волне: коррумпированная, беспорядочная, неэффективная, но при этом намного более плюралистическая и открытая, чем Россия или Беларусь. Тем самым, хотя постичь, чего хотят украинские лидеры, было всегда сложно, предсказывать, насколько далеко они готовы идти, было довольно легко. Неудивительно поэтому, что украинские элиты последних двадцати лет раздавали обещания, но избегали обязательств.

И все это переменилось — практически за одну ночь. Украина отныне не «изолированный остров в центре». Ни Россия, настроенная вновь объединить постсоветские страны в Евразийском экономическом сообществе (ЕврАзЭс), ни ЕС, оскорбленный отказом Виктора Януковича подписать соглашение о сотрудничестве, не могут мириться с текущим положением вещей. Нынешний кризис демонстрирует, что ЕС недооценивает преобразующую силу европейской политики соседства — вот и напоминание одновременно о силе политической привлекательности ЕС и слабости его дипломатии.

В конце концов, Украину все неправильно поняли. Европейские политики заставили Кремль уверовать в то, что Украина недостаточно важна для ЕС. В результате Россия захотела не только воспрепятствовать повороту Украины в сторону ЕС, но и включить ее в свой собственный проект интеграции. Европейские лидеры также упустили из виду то культурное пренебрежение, которое сформировалось у российского руководства по отношению к «империи однополых браков», которым ЕС стал в их глазах.

Россия тоже не понимает Украину. Масштаб протестов в Киеве застал Кремль врасплох, потому что российские элиты никогда не считали гражданское общество независимым игроком в национальной политике и не заметили появления в украинском обществе европейского консенсуса. Но Путин правильно счел, что сейчас, в отличие от 2004 года, Янукович готов применить силу, если это та цена, которую он должен отдать, чтобы удержать власть в собственных руках.

Внешние наблюдатели должны понимать, насколько высоко поднялись ставки на постсоветском пространстве, где неминуемо столкнутся два противоборствующих проекта интеграции. У Украины осталось всего три варианта: подписать соглашение с ЕС, о чем мечтают большинство украинцев; вступить в ЕврАзЭс Путина, что предпочитает находящаяся в опасности политическая элита; или обанкротиться.

Источник: Project Syndicate