Китайская легенда

Контракт России и Китая обновил две «китайские легенды». Одна, как водится, «черная». Другая — «белая». Согласно «белой легенде», санкции Запада против России толкнули Россию в объятия азиатских тигров, поставив крест на гейской, развращенной, загнивающей, сибаритствующей, закатывающейся Европе. Удалось никак не удававшееся последние десять лет: заключен масштабный 30-летний контракт на поставку в Китай природного газа. Подписанный Китайской национальной нефтегазовой корпорацией CNPC и «Газпромом», он стал как бы и личной победой президента Путина, нашедшего таким образом асимметричный ответ на неприятие политики России западными политическими лидерами. Типа обойдемся без вас, и «в гробу видали мы ваши санкции»!

Согласно же «черной легенде», контракт не настолько выгоден, чтобы его засчитывать за какую-либо геополитическую победу. Но того хуже то, что с контрактом, по которому газ в Китай, в общем-то, пойдет дешевле, чем на Украину, Россия якобы просто ляжет под азиатского гиганта, который тем самым наконец откроет дверь ничем не сдерживаемой экспансии на наш Дальний Восток. И тогда либо образуется пресловутая Ордусь (прямиком по романам Хольм Ван Зайчика), что еще не вполне крах, либо же реализуется застарелая фобия поглощения «демографически слабой России» полуторамиллиардной по населению Поднебесной.

Обе легенды, однако, объединяет единый посыл: мифический выбор, за которым следовало политическое решение. Но одни (консерваторы), решив, что выбор верный, почему-то страшно обрадовались, что «Остров Россия» теперь отплывет в Азию, вместо того чтобы тащиться в либеральную Европу. Как будто бы потеря суверенитета на азиатском направлении много лучше потери суверенитета на западном! А другие (либералы-западники), решив, что он неверный, тут же объявили его трагическим, пресекающим многовековой дрейф России на Запад, в семью цивилизованных стран-демократий. И вот-вот ждут объединения российского и китайского авторитаризма, который даст де невиданный авторитарный симбиоз.

Между тем никакого выбора, само собой, не было. Нет его и сейчас.

Его нет ни с Путиным, ни без Путина. Ни с консервативной политикой, ни с либеральной. Альтернативы сотрудничеству с Китаем попросту не существует, пока всюду и везде в мире царит выгода. Но это до поры до времени игнорировалось нашим правящим классом.

Иными словами, никто не виноват — ни санкции, ни Путин с Украиной, — что «Фабрика-Китай» развивается в непосредственной транспортной близости от «Острова Россия». Так получилось. И если на «Острове Россия» до сих пор живут несчастные люди-дикари, которые смотрят на небо и ждут, что оттуда православный Бог пошлет им грибной дождик, — сегодня, очевидно, он им нужнее, чем десять лет назад, — то этот дождик закономерно выпадет вместе с отходами «Фабрики Китай».

В определенном смысле это не то что верный или неверный политический расчет элит России, а судьба, к которой так и надо относиться, как к фатуму или фортуне. Принять, минимизируя негатив и оптимизируя позитив. Без притока ресурсов, очевидно, засбоит «Фабрика Китай» с миллиардным производителем, а без невесть какими ветрами надутого нам грибного дождика начнется великая засуха на «Острове Россия». Вместе же они создадут новую реальность.

Что же касается застарелых фобий, уходящих корнями в пору культурных революций и конфликта вокруг острова Даманский, то, видимо, нам следует вспомнить учение Манделлы. Если есть противник (а в исторической перспективе и дарвинистском контексте Китай — безусловно, наш противник, причем гораздо более жесткий и несговорчивый, чем Америка), то лучше всего сделать его партнером. Тогда противостояние начнет конвертироваться в бизнес. И если с Китаем все равно, вопреки тому, что «русский с китайцем — братья навек», будет чувствоваться некоторая потенциальная или реальная напряженность, то, по крайней мере, Россия выиграет себе немного исторического времени.

И напрасно либералы продолжают подсчитывать (и снова в ход идет «черная легенда»!), что трубу еще надо выстроить, а российский газ якобы будет дешев, себе в убыток. Что ж, в мировой экономике, безусловно, существуют более прибыльные занятия, чем качать газ в Китай. Но не финансовые же спекуляции на курсах долларов и евро?! Те-то сами по себе не создают материальные ценности, а экономические отношения с Китаем их создадут, вероятно, напрочь изменив Россию!

Не только тем, что отодвинут угрозу дефолта и снизят эффект от самоизоляции, но, прежде всего, тем, что возможно привнесут многие сопутствующие культурные перспективы. И то, что не удалось Западу, — а именно, подсадить Россию на западный образ жизни и демократические ценности, очевидно, удастся Китаю. Не Запад, так Китай раздвинет границы и въедет в Россию вместе с газовой трубой на Востоке. Вместе с китайской экзотикой и кунг-фу. Вместе с гаджетами, лампочками, соусами и вермишелями. Под аплодисменты всех, даже самых реакционных кругов. Но как? Демонстрируя при этом так необходимую нам новую рациональность на всех фронтах и фантастические темпы развития.

В Шанхае в год реально сдается 20 станций метро, в то время как в Москве только две-три, и то по проектной мощности. И хорошо бы посмотреть на это воочию. Вблизи. Не только русский праздношатающийся рабочий, но и вороватый русский предприниматель убедятся в своей неконкурентоспособности на фоне успехов работящего предпринимателя из Китая: тот съедает парочку шариков продолговатого или круглого риса и возводит с помощью их минимальной биологической энергетики немыслимой высоты небоскреб. Но кроме того, в нашей неконкурентоспособности убедится и вся российская бюрократия, к сожалению, научившаяся запрещать и взяточничать, однако так и не изведавшая каторжную науку современного мира: уметь делать рациональные выводы.

Победные реляции в результате дружбы с гигантом сегодня-завтра непременно сменит объективный страх перед историческим, да и политическим, небытием одного из партнеров. Этот страх заново консолидирует наше общество. Предсказываю, что в противовес Китаю снова рационально будет востребован Запад. И нам, затаившимся либералам, безусловно, это будет на руку. Ну, а консерваторам — поделом.