Как можно изменить действующую систему власти в России и почему нынешняя оппозиция неспособна это сделать

Если суммировать выводы различных аналитиков о будущем российской политической системы, то главной их мыслью является то, что Путин может править страной еще 5, 10 и даже 20 лет. Как остроумно сформулировал эту проблему экономист Дмитрий Травин, обыграв названия сочинений Андрея Амальрика и Владимира Войновича: «Просуществует ли путинская власть до 2042 года?». Основными угрозами для путинского режима является заговор элит (но мало кто верит, что он возможен), революция (но у россиян незаметно революционных настроений, а вся мощь режима только на то и направлена, чтобы подавить любые протесты), медленное загнивание системы, когда люди, столкнувшись с резким ухудшением уровня своей жизни, разочаруются в Путине и выйдут на улицу (повторение краха СССР, но он стал возможен лишь при курсе на либерализацию, последовательно осуществляемом сверху, чего сейчас незаметно), наконец, физическая смерть вождя и приход руководителя другого поколения (условного «Хрущева» или «Горбачева» 2.0 — на его место обычно прочат Дмитрия Медведева).

Ни один из этих вариантов не предусматривает какой-то существенной роли российской «несистемной» оппозиции в смене путинского режима при жизни самого Путина. При этом я не собираюсь присоединяться к хору тех, кто считает российскую оппозицию совершенно никчемной, а ее действия абсолютно бессмысленными и даже вредными (мол, не буди лихо, пока тихо). Напротив, любой адекватный протест и борьба за свободу, права человека, справедливость, соблюдение Конституции и т.п., безусловно, смягчают алчность и агрессию дракона и делают его чуть менее кровожадным и развязным. Собственно, оппозиционеры сегодня — это авангард гражданского общества, который выступает в роли «мальчиков для битья»: они как бы говорят власти — бейте лучше нас, чем тех, чье политическое сознание еще недостаточно развито и кто даже не поймет, за что его бьют и почему. И в этом «битье» тоже есть свой смысл, как он есть в самосожжении буддийских монахов, протестующих против оккупации Китаем Тибета. Эзотерически добровольное и осознанное страдание конкретного человека и его готовность принести себя в жертву ради неких высших идеалов является мощной силой для изменения реальности, и подобные действия являются наполнением чаши страданий всего народа, чтобы время, которое отведено демонической силе для того, чтобы мучить всякую живую тварь, поскорее закончилось.

Есть определенная правота и у тех, кто считает, что история развивается циклически и что нужно просто переждать этот тяжелый период, а потом силою вещей (как говорили в XIX веке) изменения наступят сами собой. Но, во-первых, шанс на изменения, который дается при смене цикла, — это всего лишь шанс, и если ничего не предпринимать, подготавливая почву перед днем D и часом X, то вместо старого и надоевшего дракона трон может занять его более молодой и агрессивный преемник. Во-вторых, в это время тоже нужно как-то жить и нести личную ответственность за то, что ты делаешь или не делаешь каждый день (нельзя просто так взять и вычеркнуть 10 или 15 лет своей жизни только потому, что они совпали не с тем историческим циклом). В-третьих, личные и общественные циклы крайне редко совпадают друг с другом, и часто бывает, что либо в стране все плохо, но зато ты еще молод, полон идей и творческих замыслов и рядом любимая женщина и верные друзья, либо в стране вроде бы все стало налаживаться, зато твое здоровье безнадежно подорвано, и тебе уже не до социально-политических баталий, а все твои соратники по разным причинам уже отошли в мир иной или предали идеалы вашей юности.

Совершенно очевидно, что обычные методы борьбы за изменение сложившейся политической системы, медленно, но верно дрейфующей в сторону не то полного развала государства и анархии, не то жесткого тоталитаризма, неэффективны. Победить на нынешних выборах практически невозможно, а тех, кто на них все-таки побеждает каким-то чудом, затем просто убивают (Борис Немцов) или сажают в тюрьму (Евгений Урлашов). Иными словами, играть по тем же правилам, по которым предлагает играть путинский режим, — пустая затея. Мало того, что правила эти меняются едва ли не ежедневно, так к тому же и те правила, которые объявлены как действующие, власть сама же демонстративно и нагло не соблюдает.

На первый взгляд, у несогласных есть всего три модели поведения. 1. Продолжить интеллигентно и в рамках закона «общаться» с гопником и объяснять бандиту, что он не прав, — и, конечно, снова и снова терпеть фиаско и получать удар в челюсть. 2. Пытаться примкнуть к банде (корпорации) в надежде сделать хоть что-то полезное изнутри — такая система поведения оборачивается моральной деградацией и разочарованием (посмотрим на выходцев из партии «Яблоко» — Ирину Яровую или Елену Мизулину, а также на бывшего лидера СПС Никиту Белых). 3. Самому стать гопником и использовать те же запрещенные приемы в борьбе за власть — собственно, именно на это власть и провоцирует оппозицию своими действиями, и в худшем случае за это можно сесть в тюрьму по обвинению в экстремизме, а в лучшем (хотя это как посмотреть на то, что является «худшим» и «лучшим» вариантами) — сменить таки власть одних гопников на власть других гопников. Именно на эту опасность неоднократно указывал политолог Станислав Белковский, когда его спрашивали о перспективах Алексея Навального: нам не нужен один вождь вместо другого, но нам нужно изменение самой системы управления. При этом важно принимать в расчет и то, что любая смена узурпатора в чрезвычайных условиях еще более понижает уровень жизни населения и создает риски для целостности государства.

Но есть и другое решение проблемы. И оно связано с тем самым пресловутым большинством, которое некоторые ультралибералы обвиняют в симпатиях к фашизму и одобрении любых мерзостей. Признаюсь, я и сам иногда поддаюсь на эти уловки и тоже что-то пишу о фейковых соцопросах ФОМа, ВЦИОМа и «Левада-центра», подтверждающих, что не то 84, не то 86, не то 89% россиян поддерживают курс на изоляцию страны, всевозможные запреты и ужесточения и обожают нашего национального лидера. Основная линия нынешней российской оппозиции заключается в указании народу на то, какая российская власть никчемная, коррумпированная и аморальная и каким именно образом она заводит страну в исторический тупик. На это работают Алексей Навальный, Михаил Ходорковский и другие оппозиционные политики. Конечно, такого рода действия необходимы, но могут ли они существенно изменить настроения россиян? Я так не думаю. Подлинное отношение российских граждан к власти отнюдь не такое восторженное и идеалистическое, как об этом принято думать, и если провести глубинные интервью с людьми в мегаполисах или в глухой провинции, то выяснится, что они вполне осведомлены о коррупции среди чиновничества и о том, что очень многое правительством делается неправильно. Но какова альтернатива?

И здесь наступает самый важный момент. Я уже писал на сайте «Открытая Россия» и в своем Живом журнале, что изменить нынешнюю политическую систему можно, лишь встав на совершенно другой уровень оценки ситуации и полностью изменив свой образ жизни через сверхусилия. Для качественной победы над драконом оппозиции нужен русский Махатма Ганди или православная Жанна Д’Арк, а не новые Владимир Ленин или Емельян Пугачев. Существующая система, основанная на корыстолюбии и подавлении любой инициативы снизу, может быть изменена лишь сверхчеловеком, который борется не против тирана, но за то, чтобы, наконец-то, смягчилось «ожесточенное сердце фараона», держащего в рабстве весь народ. В этом смысле для путинской системы гораздо опаснее Борис Гребенщиков, который критикует милитаристские заявления протоиерея Всеволода Чаплина и встречается с Михаилом Саакашвили, и Земфира, которая берет в руки украинский флаг на концерте в Тбилиси, чем Леонид Волков или Максим Кац, говорящие о нечестных выборах и борющиеся за голоса избирателей.

Иными словами и Россия, и российский народ, на мой взгляд, замерли в ожидании появления некоего духовного авторитета, который не «скажет, как надо», но покажет своим личным примером, что можно и нужно жить принципиально иначе, что так, как страна жила до последнего времени, больше жить нельзя. Об этой совершенно «русской черте» в вере про нескольких праведников, которые могут сотворить то, на что неспособны большинство обывателей, хорошо сказано у Достоевского в романе «Братья Карамазовы». В главе «Контроверза» Смердяков говорит собравшимся: «Опять-таки и то взямши, что никто в наше время, не только вы-с, но и решительно никто, начиная с самых даже высоких лиц до самого последнего мужика-с, не сможет спихнуть горы в море, кроме разве какого-нибудь одного человека на всей земле, много двух, да и то может где-нибудь там в пустыне египетской в секрете спасаются, так что их и не найдешь вовсе…» На что Федор Павлович завизжит «в апофеозе восторга»: «Стой!.. так двух-то таких, что горы могут сдвигать, ты все-таки полагаешь, что есть они? Иван, заруби черту, запиши: весь русский человек тут сказался!»

Стать героем, который может свернуть горы, было непросто в любые времена, но из истории мы знаем, что примеры высокого личного жития, меняющие мир вокруг, были даже в XX веке. При этом в реальной жизни настоящий «избранный», как и в известном кинофильме «Матрица», проявляет себя лишь тогда, когда задается вопросом «Что такое система и как она устроена?» и начинает искать ответ на этот вопрос… Если посмотреть на это внешним отстраненным взглядом, то каждый может вслед за лакеем Смердяковым повторить: А что я могу? Я же не герой и не праведник… Но если вспомнить о том, что человек — это целая вселенная, микрокосм, то проводником изменений может оказаться абсолютно каждый, кто поверит в свое предназначение, не побоится подобной участи и откажется как от своего эгоцентризма, так и от сковывающий действия партийности. В конечном счете цель любого национального героя заключается не только в том, чтобы реализовать себя (не могу жить иначе), но и чтобы консолидировать находящееся в ситуации холодной гражданской войны общество, заразить его своим энтузиазмом, пробудить дремлющие в людях высшие нравственные принципы. Я убежден, что российский народ очень отзывчив на проявление настоящего героизма, истосковался по подлинной святости и готов пробудиться от спячки, если только ему будет дан правильный импульс. Конечно, русского Махатму, проявись он сегодня, могут убить (скорее всего убьют), но это именно та цена, которую нужно заплатить за неотвратимость изменений.

Почему я говорю именно о Ганди и о Жанне Д’Арк, а не о ком-то еще. Во-первых, потому что Путин сам, как сказочный герой Кощей Бессмертный, указал на свое уязвимое место, сказав в 2007 году о том, что после смерти Махатмы Ганди больше стало и поговорить не с кем. Во-вторых, мужчине-узурпатору, власть которого основана лишь на грубой силе, запредельном цинизме и страхе неповиновения, можно противопоставить либо святого подвижника с европейским образованием (Махатма Ганди), либо непорочную женщину-воина (Жанна Д’Арк). Недаром в авангарде антипутинского протеста в 2012 году выступили именно женщины из группы Pussy Riot, взывающие к Богородице о смене действующего политического режима. Их панк-молебен в храме Христа Спасителя стал событием десятилетия и окончательно расколол российское общество на тех, кто больше так жить не хочет, и тех, кто в принципе доволен нынешним положением вещей. Но участницы Pussy Riot не могли предъявить народу свою святость и высшую санкцию на изменения, а потому не были приняты большинством.

Тем не менее общественные настроения могут измениться в одночасье, если только люди воочию увидят перед собой не просто оппозиционера, разглагольствующего о выборных механизмах, коррупции и призывающего к бунту, но духовного авторитета, лишенного стяжательства и чувства страха, готового идти ради своих принципов в тюрьму или на казнь, заинтересованного не в занятии некой формальной должности в системе, но в изменении самого порядка вещей, не заискивающего перед властью, но говорящего как власть имеющий и обращающегося одновременно и к простому народу, и к интеллигенции на их языке.

Я верю в то, что из недр русского народа в любой момент может выйти такой гуру, призывающий к ненасильственному изменению существующих порядков и готовый возглавить свой «соляной поход», направленный против очевидной для всех несправедливости. Сейчас, на фоне вала всевозможных запретов и уничтожения санкционной еды такой «поход» имел бы колоссальное значение. Стране, в этом смысле, нужна не смена Путина любой ценой, но появление авторитетного переговорщика от общества, с которым бы даже Путин или любой другой глава государства был вынужден считаться, вести диалог и в чем-то менять свою внутреннюю политику. Разумеется, речь идет не об искусственном выдвижении и пиаре самозванца, кричащего на каждом углу о своей высокой духовности, но о реальном личном подвиге благочестия и бесстрашном указании власти на ее неправильные действия.

Наверное, в появлении таких гениальных выразителей чаяний народа, как Махатма Ганди или Жанна Д’Арк, есть свой провиденциальный смысл, и они не возникают случайно, но иного способа изменить путинскую систему в лучшую сторону в правление самого Путина я не вижу, а жить нам в эту «пору прекрасную» предстоит еще довольно долго (если раньше, конечно, не оборвется наша собственная жизнь).