Заявление Вольного исторического общества в связи с высказываниями министра культуры В.Р. Мединского

От редакции: Историческое знание, кроме гипотез и выводов, сличений и мысленных экспериментов, всегда обладает еще особым качеством: видением вещей при свете правды. Дело не в личном притязании историков на правду, а в том, что переход от критики источников к выводам об эпохе, от исследования влияний к пониманию исторических механизмов, от реконструкции стиля жизни к схватыванию намерений людей прошлого — все эти переходы возможны только при вспышке правды. Таков закон самого исследовательского текста: он должен оказаться не просто точен и достоверен, но и правдив, чтобы не остаться только суждением об исторических частностях. Когда наши интеллектуалы не создают новые понятия, а опираются на исторические прецеденты и прячутся за мнимые циклические исторические закономерности, они невольно блокируют эту правду. Спор историков с интеллектуалом-государственником из исполнительной власти — шаг к разблокировке правды, к появлению ее из колодца частных интересов перед публикой, истосковавшейся по правде (Александр Марков).

Интерес Российского государства в лице его высших чиновников к истории страны усилился сравнительно недавно. Период постсоветской историографической «вольницы» «нулевых» завершился, когда история оказалась слишком важным делом, чтобы доверять ее историкам. Об этом прямо говорит министр культуры Владимир Мединский, который стал знаковой фигурой нового периода исторической политики. Он провозглашает курс на откровенную приватизацию исторической науки государственным аппаратом. В этой ситуации требование сохранения минимального уровня академической добросовестности и соблюдения профессиональных стандартов из обычного условия профессиональной деятельности становится политической программой. Она формируется на фоне быстрого размывания представлений о целях и функциях профессионального исторического исследования в современной России, вытеснения качественных исследований на периферию общественного внимания. Такая маргинализация профессионализма, очевидно, тоже является частью официальной исторической политики. Возникновение Вольного исторического общества, создание журнала «Историческая экспертиза» стали ответом части профессионального сообщества историков (точнее, формированием такого сообщества) на такое изменение «правил игры», ставшее вызовом профессиональному достоинству исследователей. Сейчас можно наблюдать политизацию профессиональной деятельности, начало корпоративной политики в России. Историки оказались в ситуации, когда они вынуждены оформить и публично представить свои групповые интересы. Публичные заявления, которые делает министр культуры В. Мединский, выступая в качестве публичного проводника антипрофессиональной реакции в исторической политике современной России, неизбежно становятся предметом анализа и мишенью критики со стороны профессиональной корпорации. Вес «ставки» очень высоки — это само существование академической истории России в современной России. В дискуссии возникает тема истины. Кто имеет полномочия требовать истины или отвергать «чужую» истину, кто может и должен настаивать на полноте истины? На этом витке древнейших дискуссий полем соизмерения аргументов и силы воли становится национальная история (Михаил Немцев).

13 сентября 2015 г.

Недавно министр культуры и председатель Российского Военно-исторического общества, доктор исторических наук В.Р. Мединский позволил себе ряд скандальных высказываний. Сначала им было заявлено в адрес директора ГАРФ С.В. Мироненко, что работники архивов должны заниматься «тем, за что государство им платит деньги, а не осваивать смежные профессии», ведь директор архива — «это не писатель, не журналист, не борец с историческими фальсификациями» и «Если есть желание сменить профессию — мы это поймем». По мнению В.Р. Мединского, сотрудники архивов «могут предоставить людям документы, а дальше пусть уже журналисты делают выводы».

Несколько позже В.Р. Мединский фактически предостерег историков от критики «советских мифов», заявив в интервью, «что к эпическим советским героям — и к молодогвардейцам, и к панфиловцам, и к Зое — надо относиться, как в церкви относятся к канонизированным святым… Всеми же этими копошениями вокруг 28 панфиловцев нас искушают, пытаются извратить святые для нас вещи. Хотят, чтобы мы предали память и дела наших предков».

Вольное историческое общество считает подобные заявления проявлением бюрократического высокомерия, начальственной спеси и полного непрофессионализма. Они отрицают историю как науку, низводят профессиональных историков-архивистов до уровня кладовщиков, нарушают фундаментальные этические принципы исторической науки. Заявления о невозможности критиковать мифы и требование относиться к ним, как относится церковь к святым, — абсолютно недопустимы из уст министра культуры, к тому же выдающего себя за профессионального историка. Долг историка состоит именно в том, что министр объявляет нежелательным: в установлении исторической истины на основе первоисточников вне зависимости от политической конъюнктуры. Более того, он открыто призывает скрывать неудобные исторические документы, ведь его гнев вызвала как раз публикация на сайте ГАРФ докладной записки Главного военного прокурора СССР, из которой следовало, что история о подвиге 28 панфиловцев была придумана двумя журналистами и главным редактором «Красной звезды». Это именно то, что, противореча сам себе, требует министр — «предоставить людям документы». Только выводы из них должны делать в первую очередь не журналисты, как почему-то считает министр, а профессиональные историки, о существовании которых министр в своих выступлениях предпочитает не упоминать.

Даже советская пропаганда стеснялась публично требовать от ученых отказаться от поисков истины и защищать мифологизированную ложь. Подобные заявления министра культуры и «тоже историка» Мединского свидетельствуют о возрождении худших форм псевдопатриотизма. Плодить мифы, выбрасывать из учебников и стирать из памяти народа правдивые, но трагичные страницы нашей истории, которые не нравятся власти, — значит способствовать повторению трагедий и ошибок в будущем.

Всего четверть века назад мы видели, как одна такая большая ложь рухнула, похоронив под собой СССР. Министр культуры В.Р. Мединский, похоже, забывает, чем все заканчивается, когда историю и нашу память о ней строят на мифах и лжи, белых пятнах, фигурах умолчания.

Вольное историческое общество считает, что выступления господина Мединского свидетельствуют о его вопиющем непрофессионализме и как доктора исторических наук, и как министра культуры.

Совет Вольного исторического общества