Американское невежество

Сэнфорд Дж. Унгар уверен, что общественность совершенно не осведомлена о том, что происходит в мире, и с этой проблемой должны работать просветители и общественные деятели.

Среди всех кажущихся неразрешимыми проблем, с которыми сталкиваются сегодня американцы, самой серьезной проблемой является их абсолютное незнание мира, в котором они живут. А это в свою очередь значит, что мы не способны компетентно и уверенно судить о конфликтах за пределами страны.

Будь то по причине исключительности, изоляционизма, триумфализма или явного безразличия, — а возможно и всех этих факторов вместе взятых — Соединенные Штаты каким-то образом не сумели ознакомить значительный процент своего населения с базовыми сведениями, необходимыми для понимания международной остановки, не говоря уже об участии в выработке и реализации внешней политики, которая является одним из важнейших компонентов самоуправления в здоровой современной демократии.

Данная ситуация отражает недостатки системы образования всех уровней в том, что касается понимания мира, в котором мы живем. Американцы всех возрастов показали самые низкие, в сравнении с другими странами, результаты в тестах по географии и текущей мировой обстановке и продемонстрировали неспособность даже просто найти на карте основные страны мира, не говоря уже о том, чтобы охарактеризовать их культуру и оценить их роль в глобальных мировых событиях.

Как известно, американцы не склонны признавать ценность изучения иностранных языков, и со временем это безразличие только нарастает. Согласно недавнему отчету Ассоциации современного языка, изучение языков студентами колледжей в Соединенных Штатах сократилось на 6,7% по сравнению с результатами пятилетней давности. Даже число изучающих испанский, второй язык Америки, за этот период упало на 8,2%, арабский — на 7,5% и русский — на 17,9%. По общему признанию, английский язык занимает лидирующие позиции как международный язык бизнеса и торговли, поэтому излишне говорить, что американцы ожидают, что весь мир должен говорить на английском.

Не так давно был период, когда казалось, что, по крайней мере, в «мирное время» международные вопросы можно отдать на откуп небольшой группе экспертов в государственных и образовательных учреждениях. А ученые мужи уверяли нас, что эти вопросы не играют практически никакой роли в повседневной политической дискуссии, а также в местных и национальных выборах — и уж точно в повседневной жизни членов Конгресса и большей части той общественности, которую они представляли. Действительно, в течение многих лет в расписании комитета Палаты представителей по иностранным делам были большие пробелы; конгрессменам не хотелось, вернувшись домой, объяснять, почему они тратили свое время в Вашингтоне на подобного рода вопросы.

В последние десятилетия можно было ожидать сдвига в этом направлении, но только по причине национального желания избежать повторения основных ошибок. Однако в первые годы после окончания Холодной войны поступления из федерального бюджета в министерство иностранных дел были значительно сокращены, и некоторые новостные агентства с гордостью заявляли, что закрыли свои зарубежные бюро из-за отсутствия интереса со стороны аудитории, не говоря уже о том, что они были убыточными.

Кажется невероятным, но сегодня положение стало только хуже. Спустя тринадцать с половиной лет после шока 11 сентября сложная международная обстановка кажется все более отдаленной, непознаваемой и чужой. Только треть американцев имеют загранпаспорта — по сравнению с 50 процентами в Австралии, более чем 60 процентами в Канаде и 80 процентами в Соединенном Королевстве. Количество зарубежных стажировок в американских колледжах и университетах, в среднем, держится на тех же низких показателях.

Поэтому неудивительно, что американцев зачастую легко сбивают с толку явления, которые быстро выходят из-под контроля: различные кризисы на Ближнем Востоке; конфликт России с Украиной и другими бывшими советскими республиками; распространение вируса Эбола в Западной Африке; недавний публичный конфликт властей Китая с диссидентами в Гонконге и в других регионах; симптомы катастрофического изменения климата; сепаратистские движения в Шотландии и Каталонии — и это далеко не все. Недостаточная осведомленность общественности по этим вопросам затрудняет политикам возможность формулировать позицию, которая могла бы обеспечить широкую поддержку избирателей и даже влиять на развитие событий.

Одним из последних примеров замешательства американцев перед мировыми событиями были резкие колебания общественного мнения в отношении необходимости военного вмешательства Соединенных Штатов в гражданскую войну в Сирии или участия в политике Ирака. Результаты опросов общественного мнения выглядят, в лучшем случае, озадачивающими.

В мае 2013 года 68 процентов опрошенных Институтом Гэллапа американцев выступали за то, что Соединенные Штаты не должны использовать силу, пытаясь положить конец конфликту в Сирии, если дипломатические и экономические усилия не увенчаются успехом. Тринадцать месяцев спустя, в июне 2014 года, только 54 процента продолжали выступать против применения оружия для помощи правительству Ирака в подавлении агрессии повстанцев из недавно обнаруженного Исламского государства (ИГ или ИГИЛ, запрещено в РФ), которое угрожало захватить страну, тогда как 45 процентов одобрили воздушные удары американских вооруженных сил.

В августе прошлого года, после того как Исламское государство получило значительный резонанс в СМИ и начало заменять в общественном сознании «Аль-Каиду» как основного врага США, число поддерживающих авиаудары выросло до 54 процентов, по результатам совместного опроса «Вашингтон Пост» и «Эй-Би-Си Ньюс». В сентябре, после распространения жестокого видео с обезглавливанием американских журналистов, эта цифра выросла до 71 процента по опросам тех же изданий, — за чем последовали заявления президента Обамы о готовности применить более решительные меры.

Трудно сказать, насколько можно доверять этим цифрам, так как, согласно некоторым исследованиям, менее половины опрошенных признались, что после опросов они стали более пристально следить за ситуаций на Ближнем Востоке. Кроме того, какое-то время существовало мнение, что правительственные спикеры и СМИ ошибаются: фронт «ан-Нусра» и группировка «Хорасан» (куда менее знакомые имена) могут быть на самом деле гораздо более страшными врагами для американцев. И что делать, если мы боролись не с тем врагом или, что еще хуже, не понимали, с кем боролись?

Должны ли мы бояться и действовать более решительно — или, как считают многие, сделать вид, что ничего не происходит?

Увы, быстрого и легкого средства решения этой фундаментальной проблемы не существует. Никакие краткие курсы повышения географической грамотности населения не смогут в ближайшее время нам помочь. И, конечно, речь не идет о том, чтобы отправлять американских туристов и студентов в Сирию и Ирак с импровизированными миссиями по установлению фактов.

Речь не об этом, а о необходимости более широкого знакомства с миром. Понадобятся десятилетия — одно или два поколения, — чтобы Соединенные Штаты как нация развили более глубокое понимание комплексных действующих причин, чтобы общественное мнение в дальнейшем не было подвержено грубому манипулированию.

Возможно, будет нелегко убедить американцев, имеющих право на беспокойство, ведь речь идет об их доме, что все сферы деятельности и все спорные вопросы в ближайшее время получат, если уже не получили, международное измерение — или же это нарастающее неведение и равнодушие к тому, как другие люди видят этот мир, станет конкретной угрозой для нашей собственной безопасности.

Для этого необходим как минимум национальный призыв к действию. И здесь нельзя ограничиваться группой сторонников, поскольку эта проблема касается всех экономических слоев и всех социальных групп Соединенных Штатов. Для начала, необходимо отправлять гораздо больше молодых людей учиться за границей — в средней школе, в колледже, в университете и получать профессию — и сделать так, чтобы значительное число учащихся уезжали подальше от дома и не только в привычные пункты назначения в Европе. И главное, чтобы, попадая в другие страны, они жили и учились не только среди американцев, но среди местных жителей своего поколения.

Тем временем, у себя дома все больше студентов должны иметь возможность узнавать о мире со всех точек зрения — политической, экономической, антропологической и научной — независимо от их предполагаемой карьеры. Достижение международной восприимчивости должно стать одним из обязательных требований к гуманитарному образованию.

И да, мы должны вернуть старомодные требования владения иностранными языками, но изучать языки в практическом ключе, предполагая, что мы будем пользоваться ими в нашей повседневной работе и общественной жизни, а не только в академическом изучении иностранной литературы.

Прежде всего, мы должны перенимать опыт и прислушиваться к идеям, которые молодые американцы привозят домой из-за рубежа. Они же, в свою очередь, будут влиять на своих преподавателей, членов своих семей и всех остальных, с кем они будут сталкиваться, и учить перенимать опыт других обществ и культур, чтобы применять его в жизни.

Источник: Inside Higher Ed