Юридические механизмы Орбана против либеральной демократии в Венгрии

«Демократическое» принятие решений оказывается средством нахождения и реализации воли большинства; …его цель — не поощрить разнообразие, но не допустить его.
Дэвид Фридман. Механизм свободы (1973)

Что общего у пива «Хайнекен», Хельсинкского комитета и Центральноевропейского университета (CEU) в Будапеште? Все они недавно сделались предметом гневных нападок венгерского правительства. Пиво пытались запретить под предлогом того, что красная звезда на банке — тоталитарный символ; работу международной НПО жестко ограничили, а также приняли новый закон, чтобы принудить к закрытию всемирно известный частный университет — и его судьба все еще висит на волоске.

Университет был основан на средства американского миллиардера венгерского происхождения Джорджа Сороса, и недавно Петер Харрах, бывший министр и член правящей партии, заклеймил его профессоров как «офицеров оккупационной армии». Премьер-министр Виктор Орбан олицетворяет реакционную популистскую политику, которая набирает силу во многих регионах Европы и во всем мире. В широко обсуждавшемся обращении 2014 года он превозносил Венгрию как «нелиберальное государство». Впоследствии он с нескрываемой гордостью объявлял, что революция Трампа была воплощена в жизнь в Венгрии — стране-предводительнице глобального противодействия либерализму. Стремясь утвердить свою позицию как лидера Европейской народной партии (ЕНП) в Европейском парламенте, Орбан недавно добавил к своему антилиберальному послужному списку утверждение, что «христианские демократические партии в Европе изменили христианству: вместо этого мы стараемся соответствовать ценностям и культурным ожиданиям либеральных СМИ и интеллигенции». Он добавил: «Двадцать семь лет назад здесь, в Центральной Европе, мы считали, что Европа — наше будущее; сегодня мы чувствуем, что мы — будущее Европы». Превознося добродетели нации, Церкви и семьи, Орбан позиционирует себя защитником христианской Европы от орд мусульманских мигрантов.

В то время как Орбан равняется на авторитарный кодекс Путина, Польша берет на вооружение венгерский опыт эрозии разделения властей, так что уже уместно задаться вопросом, не становятся ли нелиберальные демократии нормой в Центральной Европе.

В 1989 году, когда Венгрия сокрушила железный занавес и Восточная и Центральная Европа устремилась к демократии и рыночной экономике, в такой сценарий никто бы не поверил. Но к 2000 году в заявлениях партии Орбана произошел заметный сдвиг к риторике экономического национализма, за которым последовали юридические меры свертывания рыночных реформ. В период с 2010-го по 2013 год правительство, которое он возглавлял, приняло около 700 законов, многие из которых давали обратный ход непопулярной экономической политике: право собственности было выборочно сведено на нет; частные пенсионные фонды, контролируемые из-за границы, вновь национализированы; в банковском и энергетическом секторах экономики со значительной долей иностранных инвестиций подняты налоговые ставки, а обширные массивы субсидируемых ЕС сельскохозяйственных земель розданы партийным функционерам. Эта политика, приведшая к новой масштабной централизации экономической и политической власти, была специально разработана для того, чтобы принести выгоду отечественным предприятиям, тесно связанным с правящей партией «Фидес». Анализируя это систематическое сосредоточение богатства и власти в руках узкого круга лиц — семьи и партийных чиновников, верных лидеру, — бывший министр образования Венгрии Балинт Мадьяр назвал Венгрию «мафиозным государством».

Легализация нелиберального государства посредством юридических механизмов

Систематическое разрушение системы сдержек и противовесов последовало за тщательно разработанным планом по легализации нелиберального государства посредством «юридических механизмов» — принятия законов ad hoc или до безответственности фрагментарно — без общественного контроля и предварительных юридических консультаций. Первым делом была принята новая конституция, которая смела препятствия на пути диктатуры большинства. Потом была изменена система назначения судей в Конституционный суд, и тем самым независимость судебных органов оказалась под угрозой. Затем избирательную процедуру изменили так, чтобы победить не могла никакая партия, кроме правящего «Фидеса». Национальная избирательная комиссия стала подконтрольной «Фидесу», что делает невозможным для гражданского общества проведение референдумов, оспаривающих политику правительства. Кроме того, назначая на должности в канцелярии президента только высокопоставленных функционеров партии «Фидес», Орбан гарантирует, что президентские полномочия не будут использоваться для того, чтобы вернуть закон в парламент на доработку или отправить его на рассмотрение в Конституционный суд. Наконец, были приняты новые законы, которые отныне гарантируют усиленный (strong) политический контроль над всеми средствами массовой информации. Укомплектованное исключительно верными сторонниками «Фидеса» агентство по регулированию СМИ деятельно ограничило свободу высказывания. На свой страх и риск Европейский союз и ЕНП продолжают закрывать глаза на эту пародию «верховенства закона», которая превращает ее в нелиберальное «верховенство посредством закона».

Академическая свобода в опасности

После замены судей в Конституционном суде доля побед государства в делах, затрагивающих его безопасность, с 2010 года возросла на 250%.
Democracy-reporting.org

Новый закон, посягающий на академическую свободу, который был проведен через парламент с непристойной поспешностью в апреле 2017 года, угрожает самому существованию космополитического Центральноевропейского университета (ЦЕУ). Закон требует, чтобы у ЦЕУ был университетский городок в Нью-Йорке, по месту формальной регистрации, что практически невозможно организовать в течение периода, установленного правительством. Хотя венгерский президент немедленно подписал этот дискриминационный закон, его должен рассмотреть еще и Конституционный суд, к этому призывает петиция ЦЕУ и всех оппозиционных партий в венгерском парламенте. Несмотря на то что мишенью стал только ЦЕУ, этот закон — часть процесса систематического разрушения автономии университетов страны. В Венгрии государственные расходы на высшее образование планомерно снижаются с 2010 года: только в период с 2010-го по 2013 год они были урезаны на 25%. Начиная с 2006 года страна все меньше и меньше тратит на образование, как в реальном выражении, так и в процентах от ВВП. Среди стран ОЭСР только Мексика и Турция тратят меньше. Урезание финансирования во всех венгерских государственных университетах создало серьезный дефицит бюджета, который подготовил почву для исключительного финансового положения, позволившего внедрить назначенных правительством «канцлеров» во все университеты. Многие из них — бывшие функционеры «Фидес», которым поручено принимать финансовые и управленческие решения, но они же осуществляют политический надзор и контролируют академические назначения. Наблюдается тревожное снижение числа абитуриентов и зачислений: с 2010-го по 2014 год их количество уменьшилось на 24%, а в одном только 2016 году — на ошеломляющие 45% (с 160 000 до 110 000).

Эти меры являются частью целенаправленной политики, блокирующей социальную мобильность в Венгрии, а также ограничивающей возможности обучения студентов за рубежом путем изменения правил доступа к Болонской системе в государственных университетах. Вместо этого правительство намерено национализировать науку — под собственным политическим контролем. С этой целью был основан и щедро материально обеспечен Национальный университет государственной службы — учебный полигон для новых кадров режима. Директор Венгерского национального банка, что более чем красноречиво, получил разрешение на использование государственных ресурсов банка для создания в своем родном городе нового экономического университета, в учебный план которого включены его собственные теории. Все эти события не только привели к тому, что около 600 000 наиболее образованных граждан покинули страну за последние четыре года, но и практически лишили их стимула к возвращению. Они не голосуют на венгерских выборах, во внутриполитических дебатах их голоса также не слышны. Таким образом, поощрение эмиграции может стать средством устранения нежелательных критиков. Но либеральная демократия не может выжить, если нет разнообразия мнений, свободных общественных дебатов и пространства для несогласия, которое обеспечивают автономные университеты. Для ее укрепления необходимы также сильные, финансово независимые институции, противодействующие диктатуре большинства, которые смогут отстаивать даже непопулярные позиции без политической удавки. Это ясно осознавали 70 000 демонстрантов, которые прошли по Будапешту в поддержку ЦЕУ в апреле прошлого года, скандируя: «Свободная страна, свободный университет!». Но государственное телевидение полностью проигнорировало протест, а вместо этого транслировало программу, восхваляющую рыбную ловлю в Венгрии…

Ответственность Европейского союза и Европейской народной партии

Очевидно, что демократизация — не линейный телеологический процесс, как в том пытаются нас убедить теория модернизации и ее реинкарнация в виде парадигмы посткоммунистического транзита. Точно так же неверно, что демократия неизбежно связана с либерализмом. Возможно, ЕС лишен рычагов воздействия на курс нелиберальных режимов, избранных большинством населения в России, Индии, Венесуэле или Соединенных Штатах. Но укоренятся ли нелиберальные демократии в Европе, в значительной степени зависит от того, будут ли ЕС и ЕНП и дальше позволять Виктору Орбану безнаказанно ставить под сомнение базовые ценности ЕС, такие как права человека и свобода мысли, и подрывать гражданские и политические свободы в Венгрии. Реакционные идеологии и авторитарные практики часто приживаются не только из-за своей притягательности для населения во времена кризисов, но и из-за оппортунизма и лицемерия их либеральных оппонентов.

Источник: Global Challenges