Час Путина?

Комментарии от редакции:

Ирина Чечель:

Путинские представления о суверенизации РФ все чаще строятся не на анализе реальности, а на предшествующей любой реальности системе защит.

— Политическая реальность отодвигается на задний план, на первое место выходит представление о развитии как предотвращении «максимальных» катастроф (в фильме «Путин» Кондрашова президент все до одной угрозы России описывает катастрофически) и относительной важности угроз, сочтенных «минимальными».

— К последним («минимальным» угрозам) относятся внутрисоциальные издержки политики огосударствления всех сфер жизнедеятельности.

— Возникает определенная иерархия угроз, внутри которой подлинной угрозой выглядит только угроза «государственности», под которой подразумевается угроза «социуму победы» (крымской ли, чеченской ли, олимпийской ли — любой другой).

— Суть насаждаемой системы защит — внушение представлений о невозможности политической ошибки и, тем более, политического проигрыша там, где выигрыш уже состоялся.

— Выигрышем всегда выступает «особая природа» российской государственности — государственность, в которой самозащита и всевозможные типы защит — всегда миссия спасения, не меньше. Кремль открывает фронт защит уже не отдельных людей, а репутации всего «русского мира», всего российского «социума» и всей «русской истории». Выигрышем должно явиться, в том числе, соответствие «метафизике русской души» (см. фильм «Путин» Кондрашова), понятой героически.

— В предлагаемой системе координат государство-спаситель и король-чудотворец не столько защищают, а спасают (не решают проблемы, а кардинально упраздняют их). Это всякий раз «тотальное» разрубание гордиевых узлов. Но и попытка встать над ситуацией, погружаясь в нее ровно настолько, насколько ее можно переиначить «от и до» — подчинить своей системе правил.

— Регулятив нового этапа — попытка выстроить систему защит как систему правил, причем сами эти правила — субституты воинского устава, требующего безусловной присяги на верность и беспрекословного подчинения.

— Лидер России задает новые границы политического, внутри которого катастрофизация идет не по линии защиты легитимности, а по линии защиты права на жизнь условного национального целого — подавляющего большинства. Моральный пафос Путина состоит в том, что жизнь ценна сама по себе, а русский лидер всегда так или иначе противостоит национальной смерти.

— Лидерство нового этапа в идеале потребует безошибочной политики, политики-контейнера-победы. Но следующий вопрос — за счет чего и кого ее обеспечить?

Александр Марков:

Новый срок действующего и одновременно избранного президента — не столько работа или совершенствование системы управления, сколько эпос о президенте, данный в ощущениях и ставший непосредственной действительностью. Президент выступает не просто как компетентный лидер или, точнее, управляющий компетентными руководителями и мобилизующий правильное чувство и правильную волю, «правду» населения. Теперь он тот, кто с самого начала познал Россию, знает, что посоветовать России и как обходиться с ее возможностями, поэтому Россия обречена на него. Именно так он представлен в фильме Кондрашова: он уже не политический деятель и даже не мессия, но тот, кто заставил Россию себе доверять, и пока Россия ему доверяет, она не поддастся никаким соблазнам извне, останется нравственно чистой. Политическое заменено натурализованной этикой, исходящей из защиты от соблазна, в противовес якобы западной политике как соблазнению глобализацией. Эта этика поэтому может действовать в глобальном мире только как этика безусловной верности уже бывшему, уже возникшему, от советского ядерного оружия до советских социальных технологий, и мечты о будущем величии проистекают из безусловности верности, а не из реальных порядков взаимодействий и прогресса.

«Россия, уместившаяся в голове Владимира Путина» (Владимир Демчиков) против «Ленинградского парня 1970-х, идущего к сакрализации» (Дмитрий Травин). Диалоги на заданную тему.

Владимир Демчиков — филолог, журналист, колумнист (Иркутск).

Дмитрий Травин — кандидат экономических наук, профессор факультета экономики и научный руководитель Центра исследований модернизации ЕУ СПб.