Памяти В. Войновича

В ночь с 27 на 28 июля на 86-м году жизни умер Владимир Николаевич Войнович ― один из последних представителей того поколения, которое именуется «шестидесятниками» и одна из самых ярких фигур в этом поколении. В.Н. прожил судьбу, богатую событиями: родился в Душанбе; его отец, журналист, серб по национальности [1], был репрессирован, затем реабилитирован. Сам В.Н. учился в ПТУ на столяра-краснодеревщика, служил в лётной части, расположенной в Польше, окончил вечернюю школу. В возрасте 23 лет поступил на факультет русской литературы Московского областного пединститута. На одном курсе c ним учились один из крупнейших поэтов современности О.Г. Чухонцев и сын расстрелянного первого секретаря ЦК компартии Узбекистана К.А. Икрамов, тоже ставший незаурядным литератором. Начало литературной деятельности В.Н. не предвещало превращения его в решительного диссидента. В 60-е гг. он прославился стихами, многие из которых стали популярными шлягерами; самый знаменитый из них ― конечно, «Гимн космонавтов» («Заправлены в планшеты космические карты»). Ранняя проза Войновича свидетельствовала о его мастерстве, метком взгляде, умении строить сюжет, ― но не выходила за границы критики, которые начертила советская цензура. Показательна повесть «Хочу быть честным», герой которой, прораб, отказывается сдать недоделанный дом и сваливается с инфарктом. Но пока он лежал в больнице, местная газета напечатала восторженный очерк о его принципиальности. Войнович печатался даже в «Политиздате»: в 1972 году в повести «Пламенные революционеры» вышла его повесть о Вере Фигнер. Выбор, очевидно, неслучаен. Проведшая 20 лет на каторге, не боявшаяся и в советское время выступать против политических репрессий, В.Н. Фигнер была одним из самый стойких, мужественных и благородных борцов с режимом.

Но уже в это время он замыслил книгу, над которой ему было суждено работать около 50 лет (почти как Гёте над «Фаустом»), которая стала главной в его творчестве: «Жизнь и удивительные приключения солдата Ивана Чонкина». Первая часть этого романа «Неприкосновенное лицо» была анонсирована «Новым миром». Однако едкое сатирическое изображение порядков в армии и колхозе перед Великой Отечественной войной сделало повесть непубликуемой в СССР. В 1969 году повесть вышла на русском языке в Германии, и от автора стали требовать покаяния. Он ответил отказом и с этих пор стал принимать активное участие в диссидентском движении: подписывал письма в защиту политическим заключённым, давал интервью с осуждением советской внутренней и внешней политики. Его сначала осуждали, прорабатывали, в 1974 году исключили из Союза писателей; в 1975 году писателя вызвали на беседу с сотрудниками КГБ и попытались отравить психотропным средством; последствия В.Н. ощущал несколько лет. В 1980 году с женой и дочерью он выехал в Мюнхен по приглашению Баварской академии наук. Там его настиг указ о лишении его советского гражданства. В ответ на это он написал великолепное, полное сарказма письмо председателю Президиума Верховного совета СССР Л.И. Брежневу, где чётко объяснил всю неправомерность и немощность этого указа. В Германии в 1986 году была написана и опубликована его антиутопия «Москва 2042», которую можно считать пророческой: в ней было описано далёкое будущее СССР, превратившегося в Москореп (Московскую республику), управляемую бывшим генералом КГБ.

С 1989 года В.Н. регулярно приезжает в Москву, с начала 90-х гг. живёт в России постоянно. Его позиция, как и в советское время, отличается достоинством и благородством. Он выступает против войны в Чечне, разгона канала НТВ, возвращения гимна СССР на музыку А.В. Александрова (с новыми словами С.В. Михалкова), пишет пародию на гимн, требует освобождения Михаила Ходорковского и Надежды Савченко. Пока газета «Известия» сохраняла свой независимый от властей предержащих курс, В.Н. вёл в ней колонку; в своих публикациях он весьма нелицеприятно оценивал попытки идеализации СССР, возрождения советской символики, проникновения советских идеологем в пропаганду и образование. Не побоялся В.Н. затрагивать в своём творчестве и лиц, бывших кумирами либеральной интеллигенции и диссидентов. В «Москве 2042» он саркастически описал православного антисоветчика писателя, а затем диктатора России Сим Симыча Карнавалова, в котором многие узнали А.И. Солженицына. По этому поводу возмущались многие, в том числе и уважаемые люди. Основным аргументом их было то, что о личностях масштаба Солженицына нельзя говорить с иронией. В.Н. доказывал, что шарж можно написать на любого персонажа, что Сим Симыч ― не копия Солженицына, а лишь пародия на самые крайние, радикальные его идеи. К сожалению, вернувшись в Россию, Александр Исаевич стал себя вести, во многом как персонаж Войновича, ― конечно, не рубить головы и пороть неугодных, но изрекать неопровержимые истины тоном пророка. И об этом В.Н. написал блестящую книгу «Портрет на фоне мифа». «Не сотвори себе кумира» ― этой заповеди он следовал всю жизнь.

Примечание

1. Одним из его предков был граф, адмирал, создатель Черноморского флота Марк Иванович Войнович, в честь которого в Севастополе названа Графская пристань. В.Н. гордился этим родством и всю жизнь собирал сведения о роде Войновичей.