Философия восприятия: Критика Метцингера

Метцингер пишет в книге «Бытие — не нечто одно»:

Репрезентации феноменов прозрачны, потому что их содержание оказывается фиксированным во всех возможных контекстах: так, книга, которую вы сейчас держите в руках, всегда будет той же самой книгой в вашем собственном субъективном опыте, как бы ни менялась внешняя ситуация восприятия. ТО, что вы сейчас испытываете — вовсе не «активная эмуляция объекта», оказавшаяся встроенной в вашу глобальную модель реальности, но просто содержание стоящей за этим динамики репрезентации. Эта книга, будучи здесь (условие 3) и сейчас (условие 2) с безусловностью дана вам (условие 7). На данном уровне было бы полезным сделать более прозрачным само это понятие «ясности», с оглядкой на нынешний теоретический контекст — именно, вернуться к более привычным концептуальным инструментам, и вновь провести различие между средством и содержанием репрезентации, между носителем репрезентации и ее содержательностью.

Носитель репрезентации вашего опыта феномена — определенный процесс в мозгу. Данный процесс, в котором не следует подозревать чего-то «книгообразного», никогда вами не осознается по ходу: он прозрачен в том смысле, что вы глядите через него. Когда вы заглядываете внутрь, то видите содержание репрезентации — саму книгу, которая здесь и сейчас дана через органы чувств. Итак, данное содержание — отвлеченное свойство конкретного статуса репрезентации в вашем мозгу. Тем не менее, как мы уже видели, существует по крайней мере два вида содержания. «Интенциональное» содержание соответственных статусов в вашей голове зависит от того, действительно ли существует эта книга, и от самого статуса соответствия — который и есть надлежащий общий инструмент приобретения знания. Такой носитель репрезентации — хороший, на славу срабатывающий инструмент для создания обобщенного знания о внешнем мире; и, в силу своей прозрачности, он позволяет вам напрямую глядеть «через него» прямо в книгу. Он делает сведения, содержащиеся в книге, доступными в любом месте (условие 1), так что вам не нужно заботиться о том, как дойти до эдакого чуда. Содержание феноменов в такой репрезентации находящейся перед вами в настоящее время книги — то, что остаётся неизменным, независимо от того, существует книга или нет. Все зависит лишь от внутренних свойств нервной системы.

Я могу согласиться с Метцингером только отчасти. Наш опыт (неправильно) кажется прозрачным только потому, что мы смотрим через «процесс в мозгу» (как будто мы смотрим через окно), не зная, что перед нами окно, иначе говоря, не усматривая, что запущен некоторый процесс (здесь: что окно выступает как опосредующее начало). Так называемый «наивный реализм» ложен (а Метцингер справедливо на этом настаивает), потому что наше ощущение прозрачности не дает нам всерьез отнестись к тому умственному посредничеству, которое «доносит» до нас любую вещь, хотя, как мы знаем, любое посредничество осуществляет «перевод», а не простой «перенос» без изменений.

У Менцингера я отверг бы идею, что то, на что мы глядим через «окно» умственного процесса – само по себе другой умственный продукт. В терминах Метцингера: то, что мы видим через «средство» репрезентации и есть «содержание» репрезентации. Но я считаю, что такое дублирование содержания ничуть не требуется. То, что мы видим через процесс в мозгу (или через окно) — не «содержание репрезентации», но в действительности сама вещь по другую сторону окна («книга», в примере Метцингера). «Содержание», которое мы видим через посредство умственных процессов, т.е. то, о чем, поэтому, мы ничего не знаем до конца — не репрезентация, но действительная вещь, на которую мы взглянули. Репрезентационализм Метцингера заставляет его удваивать процесс передачи.

Метцингер вводит это удвоение, потому что, как он считает, мы можем оказаться жертвами галлюцинации – «книги» нет, а нам чудится, что она есть. Но я не думаю, что это достаточное основание, чтобы утверждать, что видимое нами — симуляция умом содержания репрезентации, а не действительная вещь. Несколькими страницами выше Метцингер говорил о галлюцинациях, производимых наркотиками вроде ЛСД. В таких случаях, утверждает Метцингер, прозрачность феномена нарушена, потому что «то, что воспринимает субъект, представляет собой просто более ранние ступени процесса работы его зрительной системы: все эти движущиеся образы — всего лишь когда-то бывшие ступени». Итак, когда мы воспринимаем галлюцинации, мы воспринимаем нечто актуальное, но как раз то, что мы воспринимаем — это только наш собственный (в обычных условиях недоступный) мозговой процесс; в отличие от тех вещей, которые мы «видим через процесс в мозгу». Итак, если мы галлюцинируем и видим предмет, которого поблизости нет, то наш мозг порождает галлюцинацию по следам памяти (сейчас здесь нет книги, но раньше я видел книги; поэтому появление «книги» — часть моего же восприятия моего собственного процесса восприятия).

Из возможности галлюцинаций Метцингер доказывает, что «ваша жизнь среди феноменов не может развернуться в мире, но только в модели мира», и что когда мы понимаем, что воспринятое нами — на самом деле галлюцинация, это означает, что процесс нашей умственной деятельности (моделирования, репрезентирования или симулирования) сам по себе «становится доступным где угодно». А я утверждаю, что такой «процесс в мозгу» сам — часть мира, и развертывается в мире, и что когда мы в этом убеждаемся, то мы воспринимаем еще одну сторону того, что происходит в мире, а вовсе не репрезентацию второго порядка на некотором от него (мира) расстоянии.

Мы также должны обратиться к тому, что Уайтхед называл «внечувственным восприятием». Метцингер различает между интенциональным и феноменальным содержанием опыта восприятия. Метцингер называет «интенциональным» содержанием результат осознания восприятия. Но как утверждал Уайтхед, осознание — только весьма побочный и сложный результат объединения множества «схватываний», иначе говоря, только производное (но это происходит только в некоторых уникально сложных случаях) от гораздо более основательного до-осознающего «пред-захвата» вещи. Такой неосознаваемый и доосмысленный род восприятия соответствует в большей или меньшей степени тому, что Метцингер называет «феноменальным уровнем опыта». «Феноменальность», по Метцингеру, как первоначальный и основополагающий род «сознательности», есть неосознаваемое (или до-осознающее) и аффективное начало восприятия. Именно это я считаю не-феноменологическим и не-интенциональным, или можно сказать «аутическим» видом подлинного опыта. Так как такой опыт предшествует сознанию, он неповторим и не подлежит репрезентации; он, говоря словами Канта, «эстетический», он не предмет «понимания». Метцингер приводит в своей книге множество видов неосознаваемых восприятий и опытов, можно вспомнить, к примеру, о раффмановских «раздельных качествах» (qualia) или «нюансах» (скажем, цветовых), которые могут стать частью феноменального опыта, но которые нельзя идентифицировать, опознать, назвать либо запомнить. Основание не-осознающего восприятие в определенном смысле, как предполагает Метцингер, «внутреннее», и может иметь место как галлюцинация даже в отсутствие «действительного» внешнего объекта. Но даже при галлюцинации, и я на этом настаивал бы, «опыт» на этом уровне — процесс «пред-захвата», а вовсе не «репрезентации».

Далее Метцингер пишет: «Интересно отметить, как доступность познанию сама по себе недостаточна для того, чтобы прорвать реализм, которым окутан наш ”опыт“ феномена. Вы не можете просто взять и начать мыслить себя вне феноменальной модели реальности (скажем, сменив убеждения относительно этой модели). Прозрачность репрезентаций феноменов непроницаема для нашего ума, а знание феноменов никогда не совпадает со знанием в свете понятий или утверждений».

Думаю, что все это справедливо! Не соглашусь только с тем, что по-моему, Метцингер недооценивает вне-понятийный опыт. Такой опыт точно не есть «знание», и чтобы нам его возыметь, нужно порвать с предрассудком, что якобы требуются только служащие познанию аспекты умственной деятельности.

Источник: The Pinocchio Theory