Партии умерли: да здравствует политика?

Партии, которые сейчас выступают на политической сцене Греции, — это не политические образования в собственном смысле слова. Они выражают мнения, мысли, идеи по локальным проблемам, но у них нет политических предложений, у них не прослеживается целесообразной логики, той упорной систематической работы, которая предшествует внесению политического предложения.

Партии заявляют о проблемах, нуждах и задачах, но в духе журналистов, а не политиков. Они указывают на любую попавшую в поле зрения проблему, на чем бы ни остановился взгляд, что бы ни бросилось в глаза, — но при этом у них нет ни серьезности, ни озабоченности, ни самоотверженности, которые требуются для решения реальных проблем. Для них голоса граждан — повод забить гол, который они случайно и забивают, благодаря стечению обстоятельств или мастерству одного из игроков. Но это не настоящая игра, в которой все готовы играть, все способны становиться мастерами и биться за свою честь. Потому она и не служит «социальному видению», целям.

Это не политические образования, а «партии» в том смысле, в каком о них говорил Роидис в 1875 году [1], — и не думая, что он окажется прав и через сто тридцать восемь лет. Партии выступают как гильдии, имеющие чисто коммерческий характер, полностью подчиняясь законам маркетинга. Товар, который они выставляют на продажу, — это обещания, это рецепты «чудодейственных средств от облысения». Они утверждают, что у них есть рецепт, но на практике продают только обещания и красивые упаковки, на которых напечатаны самые абстрактные призывы и общие слова, вводящие в заблуждение избирателя. Например, они говорят о «радикальном либерализме», или «демократическом социализме», или «европейских левых ориентирах», просто чтобы привлечь новых клиентов, как зубная паста приманивает «двойным содержанием фтора», а моющие средства — «синими активными гранулами», преимуществами, которых сам покупатель не понимает, не знает их значения, но сами обещания берут его с потрохами.

Апофеозом таких вымышленных наименований и становится то, что происходит сейчас. Исторически (как считается) «правая» партия формирует правительство вместе с «социалистической» (по названию) партией, привлекая к делу «демократических марксистов», чтобы сообща проводить (конечно, «в интересах страны») «доктрину шока» — меры по латанию «внутренней рецессии», «с целью гарантировать интересы кредиторов Греции».

Либеральная «Новая демократия» и Всегреческое социалистическое движение стали партиями власти, потому что уже долгое время правят страной. Они так долго остаются у власти не потому, что предлагают в политике что-то дельное, но, ясное дело (яснее солнца!), потому что их вожди и основатели умеют приглянуться избирателям. Это партии, созданные исключительно с одной целью — удовлетворять амбициям их вождей-основателей, а не достигать каких-то важных и определяющих целей, требующих серьезности, тяжелых трудов и даровитой политической программы.

В «Новой демократии» никогда не было никакой общей веры в социальное видение, элементарной осведомленности, каким целям и приоритетам служит т.н. «партийная сплоченность». Это отсутствие столь кричащее и провоцирующее, что не может не вызвать озабоченности и встревоженных вопросов.

Мифотворец, основавший эту партию, разумеется, обладал естественностью харизмы политического благоразумия, равно как и вождистским напором, и потому, как все признают, сыграл на определенном историческом этапе положительную роль. Но эти его качества существовали на уровне инстинктов, отражая бессознательную сметливость, и никак не соотносились с работой по достижению целей, созданию последовательных и долгосрочных программ, прояснению социальных и культурных задач, лежащих далее, чем прагматическая эффективность.

Два наиболее ярких примера политической недальновидности основателя «Новой демократии»: он никогда не понимал политическую важность и необходимость (и передавал это своей партии) ощущения гордости за патриотическое сопротивление греков послевоенному кровавому мятежу сторонников сталинского тоталитаризма. «Новая демократия» брала на себя совершенно мнимый, нелепый «груз вины», унижая себя до мазохизма, за якобы «гражданскую войну», превращая коммунистическое преступление в «героическое демократическое сопротивление», а гибельную для отчизны паранойю — в «славный и прогрессивный путь развития». Политическое Ватерлоо оказалось проигрышем вполне консервативного вождя партии, хотя требовалось просто назвать политические вещи своими именами.

К той же паралитической ущербности относится и другой пример политической недальновидности основателя «Новой демократии»: хотя всем уже было очевидно, что талант демагога ведет Андреаса Папандреу прямиком к власти, Константинос Караманлис выбрал не тяжбу с ним (как должен поступать политик, верный своим целям и своему таланту), но обращение в бегство — он стал искать защиты у политически безответственного президента республики. У него не оказалось ни одного политического предложения, которые можно было бы противопоставить Папандреу, ни единого из критериев, чтобы вскрыть катастрофический и антиобщественный характер его популизма. И это без сомнения доказывается тем фактом, что, пока Всегреческое социалистическое движение было у власти, партия Константиноса Караманлиса политически существовала так, как будто ее и нет: она ни разу не высказалась даже шепотом против той обширной «трансформации» государства, его правил и умонастроений, которая и привела нас в джунгли всеобщего и беззаконного разграбления всего, к кошмарному разрушению всей нашей действительности. Подсаживание либералов к социалистам стало одним из катализаторов этой катастрофы.

Наступает ли время, когда политические партии должны исчезнуть физически и вместо них появиться «политические объединения»? Поводов для оптимизма мало. Конечно, социалисты политически выдохлись и гонятся только за процентом мест в парламенте, с усердием клиента сельских психиатрических лечебниц. Той же гонкой за креслами заняты и либералы, которые когтями и зубами отвоевывают себе большинство кресел, не упуская ни одного повода разделять и властвовать. Леворадикалы, во главе с «Сириза» Алексиса Ципраса, считают, что пробил их час: они вот-вот выступят под знаменами былого Сопротивления, «Народно-освободительной армии» времен Второй мировой войны, под лозунгами патриотизма. Но это чистая утопия: как можно справиться с ордами собственных активистов, для которых «левая идея» есть лишь гарантия карьеры, и как «воскресить» ту интеллектуальную схему, которая до этого служила лишь приманкой для простаков?

Исторический детерминизм в нашем случае предосудителен. Накопился такой невообразимый хлам ошибок, некомпетентности, подлости, что нет ни одной технологии, как разгрести всю эту грязь. Единственная плодотворная надежда — в ширящемся осознании того, что нам нужны «политические объединения», а не продавцы зубной пасты и моющих средств.

Примечание

↑1. В этом году в Греции создан партийный парламентаризм современного типа. Речь о писателе Эммануиле Роидисе (1836–1904), который опасался, что партии будут служить интересам других стран или крупных финансовых кругов. — Ред.

Источник: yannaras.gr