Временщики против Времени

Общая газета. — 1993. — №10/12

Случилось то, чего ждали. Однако именовать акции Президента выходом из конституционного кризиса по меньшей мере неточно, ибо речь идет о переплетении событий, имеющих разную родословную и сугубо неодинаковый смысл.

Россия действительно переживает кризис. Это кризис становления новой страны. Страны с великими и скорбными традициями, от которых нельзя уйти ни в день, ни в год. Страны, получившей в наследство оружие, способное прервать жизнь на Земле, и нерешенность коренной проблемы — с кем ей, России, заново войти в Мир, какой путь избрать для себя. Споры, конфликты, сражения идей неминуемы. Более того: они нужны. Запрет — лишь на любое насилие, на всякую попытку сохранить и возродить монопольное владение прошлым и будущим.

Кризис Выбора не слабеет. Более того, он приобрел зловещие черты благодаря тому, что его оседлали беспринципные схватки, жажда повелевать. Открытая и подспудная приватизация власти превращает ее на наших глазах в предмет вульгарной купли и продажи. Слово «демократия» в этих условиях становится простой издевкой.

Мне нет необходимости доказывать, что я не панегирист Верховного Совета. Но с моей стороны было бы постыдной сделкой с совестью участвовать в хоровых зовах к спасению, будто воплощенном ныне в одном лице, кто бы он ни был. Сейчас не место ворошить летопись последних лет. Но я не могу не повторить то, что говорил сразу же после апрельского референдума: истолкование его итогов как победы «президентской партии» чревато опасным междоусобием.

У Бориса Николаевича Ельцина не хватило прозорливости и мужества, чтобы заявить России: я — Президент тех, кто голосовал за меня, но равно и тех, кто голосовал против. Дурные советчики звали к необратимому реваншу. Дозвались!

Еще недавно я полагал исключенной гражданскую войну в России. Не в силу прекраснодушного оптимизма, а опираясь на факты, в совокупности своей свидетельствующие: Россия уже начала строиться снизу. Вчерашняя глубинка, российская провинция перестает быть эхом кремлевских конвульсий. Суверенность рождает из себя новый интегратизм. Роды мучительные, но роды… Лишь бы достало времени!

Сегодня это время пытаются отнять у России временщики. Надо помешать им. Надо опустить шлагбаум. И это призвана сделать та же глубинка. Своей спокойною твердостью. Своим солидарным противодействием. Своим «нет» любым грозящим и отлучающим указам. Своим «нет» крови, баррикадам, разорительным сбоям повседневности.

Без нас ни шагу! — таков, по моему разумению, должен быть ее властный голос.

Я не подсказчик, их и без меня хоть пруд пруди. В одном я убежден — сегодня еще не поздно удержаться на том клочке родной земли, где доступно согласие. Нельзя играть с огнем. Россия не принадлежит никому в отдельности. Она больна, но вылечить может лишь сама себя. Если люди с законченной биографией питают еще к России сыновние чувства, они обязаны послушно освободить место тем, кому согласен оказать свое доверие хозяин — народ.