Михаил Гефтер

М.Я. Гефтер на первых «Путях России» (17–19 декабря 1993 года). «Гефтеровский» проект «Связь времен», год 1993-й

Россия политическая и историческая: из новой книги Глеба Павловского

In memoriam: разговор с Михаилом Гефтером летом 1986 года

Дань нашего издания ко дню рождения Михаила Яковлевича Гефтера (24.08.1918–15.02.1995)

«Власть без имени»: дискуссии переходной эпохи

В преддверие круглого стола редакции Gefter.ru на конференции «Пути России – 2015» мы помещаем ряд диалогов Михаила Гефтера и Глеба Павловского о Холодной войне

Посвящается шестидесятилетию Михаила Рожанского — коллеги, друга, собеседника М.Я. Гефтера.

Расшифровка видеозаписи, сделанной в августе 1994 года.

Он, Бухарин, примирился со сталинской Россией, он отождествил себя с этой действительностью, принадлежащей Миру, поелику не только жаждал, чтобы ее очеловечивающая струя заполнила все русло, но и верил в то, что она уже близка к этому

Гитлер и Сталин, каждый на свой лад, опередили мысль и век. Не признавши этого, как понять бездну европейского отчаяния, и — признание серого вещества — исторгнуть из себя близость к этим «опередившим». Но и классический гуманизм, и его коммунистический оппонент не были еще готовы к тому, чтобы переопределить жизнь, ради этого и раньше этого переопределив смерть. На этом спотыкались лучшие.

Двадцатый век — край близости, предел воплощению. Не дотянули люди до человечества? Скорее — «перетянули», вызвав доселе неиспытанный отпор со стороны собственного естества. О два преткновенных камня расшиблись: об избыток выравнивания, от геополитики и метаэкономики дотянувшегося до нравов, обрядов, утех…

Ибо человек в меру того Человек, что он посягает на выпрямление неправильного мира и, терпя поражение за поражением, не сдается, а начинает сызнова все ту же выпрямительную работу, пока… Пока не замечает, что работа эта не то чтобы тщетна, но прежде всего сугубо опасна, поскольку уже достигла грани, за которой всякая новая попытка выпрямить (всех и повсюду!) в единую единственность бытия равнозначна гибели от всеобщего взаимного отторжения.

…У меня, человека погубленного поколения и историка, думающего Россией в Мире, большой счет к Президенту. И все тяжелее настаивать, что этот счет обращен и к себе. После октября — ноша уже не под силу. И, тем не менее, другого выхода пока нет. Нет, пока не войдем — равноразными — в норму. Но обрести ли ее, не сделав усилия — поперек себя? Непременно — поперек себя!

Революция пыталась примирить удачу со справедливостью посредством всесветного равенства. Не вышло? Или из нее кружным путем вышло другое, что освоил иной мир? У неравенства, как ни ряди, свои циклы взлета и падения. Оно — и когда мягчеет, не становится одним этим приемлемее для людей. Иногда наоборот, пробуждает новую энергию в эгалитарных исканиях и порывах!

Выбор — основная свобода конца ХХ столетия. Лишенный выбора не свободен. Но и лишающий других теряет ее сам. Некогда среди нас выбирал один Сталин. Другие же соучаствовали в его выборе, отсюда кровавый потоп Тридцатых — Сороковых и возникший из него ядерный мир.

Да, отрекаясь от Сталина, мы обретаем легкость, но это легкость незнания себя. Это свобода от всего, чем мучалась наша культура, от проблем спасения и очищения, проблемы другой жизни. Разве от того, что мы окрестим Сталина «агентом охранки», мы поймем, что влекло к нему Платонова, Булгакова, даже убитого им Мандельштама?

Мы впервые публикуем на сайте этот материал М.Я. Гефтера 1981 года, подготовленный к печати Е.И. Высочиной.

15 февраля 1995 года — дата ухода М.Я. Гефтера.