Этюд второй. «Опасный человек»

Автор сценария: Павел Гельман. При участии Михаила Соколовского

Сад — уютный, ухоженный. Подстриженные деревья, аллеи, щебечут птицы… Эдуард, мужчина лет сорока, в светлых брюках и рубашке, входит в сад. Навстречу ему по аллее идет женщина, тоже лет сорока, в строгом деловом костюме.

ЭДУАРД. Здравствуйте. Я на комиссию.

ЖЕНЩИНА. Здравствуйте, Эдуард. Мы ждем вас.

Они идут по аллее.

ЖЕНЩИНА. Как ваше настроение?

ЭДУАРД (бодро). Немного тревожное. Меня еще никогда не приглашали на комиссию по профилактике экстремизма в культуре. Я же просто… сценарист.

ЖЕНЩИНА. Все так говорят.

ЭДУАРД (удивленно). Все говорят, что они сценаристы?

ЖЕНЩИНА. Все что-нибудь говорят. Перепадов настроения нет?

ЭДУАРД. А?.. Да вроде нет.

С боковой аллеи появляется мужчина, тоже лет сорока, в костюме. Идет им навстречу.

МУЖЧИНА. Здравствуйте, Эдуард. Как настроение? Перепадов настроения нет?

ЭДУАРД. Нет, спасибо.

МУЖЧИНА. Настроены оптимистично?

ЭДУАРД. Не знаю.

Под деревом стоят три уютных кожаных кресла.

МУЖЧИНА. Прошу вас.

Все трое усаживаются в кресла. Пауза.

МУЖЧИНА (с любопытством). Вы приехали на такси или на метро?

ЭДУАРД. На метро. Это важно?

МУЖЧИНА. Абсолютно нет! Вы завтракали?

ЭДУАРД. Я съел яйцо с сосиской. А это действительно комиссия по профилактике экстремизма?

ЖЕНЩИНА. Мы вам сейчас давление смеряем.

МУЖЧИНА (отвечая на вопрос). Конечно, конечно. В культуре.

Появляется врач. Он подходит к Эдуарду с портативным аппаратом измерения давления.

ЭДУАРД (недоуменно). Зачем? Я совсем не нервничаю.

Врач, скорбно улыбаясь, меряет ему давление.

ВРАЧ. Норма. (Врач отходит в сторону, но не уходит. Эдуард тревожно на него косится.)

ЖЕНЩИНА (Эдуарду). У вас красивая рубашка. Хороший вкус…

ЭДУАРД. Спасибо.

МУЖЧИНА (приветливо). Новости вчера смотрели по телевизору? Что-нибудь запомнилось?

ЭДУАРД. Ну так… Не особенно… А вчера что-то произошло?

Мужчина и женщина молча смотрят на Эдуарда. Пауза.

ЭДУАРД (осторожно). Я могу спросить, чем вызван интерес ко мне со стороны комиссии?

ЖЕНЩИНА. А у нас нет к вам никакого интереса.

ЭДУАРД. Нет?

МУЖЧИНА. Просто видим: идет человек к краю пропасти. Что же мы, не попробуем остановить?

ЖЕНЩИНА. Нет, если вам неинтересно с нами разговаривать — пожалуйста! Мы не можем вас принуждать, заставлять. Можете идти!

МУЖЧИНА. Не забывайте: вы пришли сюда добровольно! И вы имеете полное право — уйти. Идите! Навстречу своей судьбе, так сказать.

ЖЕНЩИНА (вставая). Да мне уже и самой неинтересно продолжать этот разговор. Пойдемте, коллега! Хотели сделать доброе дело — не получилось!

Мужчина тоже встает.

ЭДУАРД (испуганно). Ради бога! Я готов! Я просто спросил!

Женщина и мужчина внимательно смотрят на него. Садятся.

ЖЕНЩИНА. Ну, хорошо…

ЭДУАРД. Простите, я не хотел ничего такого сказать… резкого…

ЖЕНЩИНА. Видите ли, к нам попал черновик вашего сценария «Призрачный свет».

ЭДУАРД (удивленно). Как попал? Я же нигде его не публиковал еще. И даже не посылал никому.

ЖЕНЩИНА. Его обнаружил наш робот-разведчик. Это неважно. Неважно, как он к нам попал. Слава Богу, что он вовремя к нам попал.

МУЖЧИНА. Слава Богу! Сам сюжет — про провинциальную аптекаршу, которая приезжает в Москву искать счастья в личной жизни, — тут нет вопросов. Жизненная история.

ЖЕНЩИНА. Но мы обратили внимание на один момент, который нас несколько встревожил. Сколько у вас сцен в сценарии?

ЭДУАРД. Шестьдесят четыре, кажется…

ЖЕНЩИНА. В тридцати двух сценах у вас идет дождь. Мы специально посчитали и потом пересчитали еще раз: в тридцати двух сценах идет дождь.

ЭДУАРД. И поэтому вы меня пригласили? Я думал, что-нибудь серьезное. Уф, прямо гора с плеч! (смеется).

Женщина и мужчина с удивлением смотрят на него.

ЖЕНЩИНА. Шутить изволите?

МУЖЧИНА (примирительно). Да нет, он правда не понимает.

ЖЕНЩИНА. А я думаю, он делает вид, что не понимает. У него в резюме три фильма, он закончил ВГИК — он прекрасно все понимает.

ЭДУАРД (в тревоге). Что? Что я должен понять?

ЖЕНЩИНА (строго). Ради какой-то ерунды вас сюда не пригласили бы. Согласны?

ЭДУАРД. Конечно.

ЖЕНЩИНА. Вы создаете депрессивное настроение у зрителя… У массового зрителя… Хорошенькая получается картина мира! Сплошные дожди!

МУЖЧИНА. Одна-две сцены с дождем — это может быть, мало ли… Но тридцать две! Вас самого это не пугает?

ЭДУАРД. А причем тут экстремизм?

ЖЕНЩИНА. С этого все начинается, Эдуард.

ЭДУАРД. Что начинается?

ЖЕНЩИНА. Сначала вы замечаете в окружающем одно плохое — дождь, например… Потом вам кажется, что и в остальном что-то не так.

МУЖЧИНА. А может, все наоборот: вам кажется, что в остальном все не так, — и вы начинаете обращать особое внимание на дожди.

ЖЕНЩИНА. Вы перестаете видеть позитивные моменты.

МУЖЧИНА. То, за что них следует быть благодарными.

ЖЕНЩИНА. А потом у вас появляется идея, что на вас лежит миссия что-то изменить.

МУЖЧИНА. Вы не экстремист, нет. Пока — нет.

ЖЕНЩИНА. Но прогноз неблагоприятный.

МУЖЧИНА. Мы не отрицаем, что живем в стране со сложными климатическими условиями. Но это никогда не мешало нашему природному оптимизму, нашей вере в будущее, сплоченности.

ЖЕНЩИНА. Давайте помолчим чуть-чуть.

ПАУЗА. Эдуард с тревогой смотрит на них. Они молчат. Так молчат, когда слушают гимн.

МУЖЧИНА. Давайте отмотаем немного назад и попробуем выяснить, какие события привели вас к этому кризису.

ЭДУАРД. К кризису?

МУЖЧИНА. Разрушение объективной картины мира — это кризис.

ЖЕНЩИНА. Работа над сценарием началась в апреле. Были какие то депрессии в марте, в феврале?

МУЖЧИНА. Конфликты?

ЖЕНЩИНА. Вы получали отказы от редакторов?

ЭДУАРД. Нет, кажется, ничего такого не было.

ЖЕНЩИНА. А в семейной жизни?

ЭДУАРД. Там все нормально.

ЖЕНЩИНА. Да? А почему жена больше не живет по вашему адресу?

ЭДУАРД. Это вас не касается.

МУЖЧИНА. Жена ушла?

Эдуард молчит.

ЖЕНЩИНА. Вот видите! А вы взяли этот частный случай — разрыв с женой — и обобщили его неправомерно!

ЭДУАРД. Обобщил?

ЖЕНЩИНА. Тридцать две сцены с дождем!

МУЖЧИНА. А как вы относитесь к общественно-политической ситуации?

ЖЕНЩИНА. Вас все устраивает?

МУЖЧИНА. Мы идем куда-то не туда?

ЖЕНЩИНА. Развиваемся не туда?

МУЖЧИНА. У нас нет задачи наказать вас.

ЖЕНЩИНА. Это профилактика.

МУЖЧИНА. Вовремя поймать опасную тенденцию и остановить ее.

ЖЕНЩИНА. Вы согласны, что как автор вы рисуете массовому зрителю депрессивную картину мира?

Пауза.

МУЖЧИНА (уточняет). По атмосфере депрессивную.

ЖЕНЩИНА. А ведь атмосфера — это то, что влияет на подсознание… Не слова, не сюжет…Интонация! Это раньше мы обращали внимание на сюжет. Но теперь и мы кое-чему научились. Вот посмотрите на этот сад… Совсем другая атмосфера, правда?.. Деревья, красота. Почему вы не хотите видеть очевидного?

ЭДУАРД. Да. Здесь красиво.

ЖЕНЩИНА. Меня радует, что вы способны замечать красоту. Я думаю, все не так плохо. Мы вам поможем.

ЭДУАРД. Спасибо.

ЖЕНЩИНА. Встаньте, пожалуйста.

Эдуард с удивлением встает. Женщина с удовольствием рассматривает его.

ЖЕНЩИНА. Высокий, красивый, сильный человек. Умный. Все понимает. Вам не жарко? Снимите пиджак. И брюки. Да что вы стесняетесь — здесь все свои. И трусы тоже. Садитесь.

Эдуард снимает одежду, садится.

ЖЕНЩИНА. Умница. Вы согласны, что мы вместе должны выработать план действий?

ЭДУАРД. Конечно! Что я должен делать?

ЖЕНЩИНА. Думаю, надо сократить количество дождей в сценарии.

МУЖЧИНА. До двух.

ЭДУАРД. Нет, я не могу.

ЖЕНЩИНА (с удивлением). Не можете?

ЭДУАРД. Я понимаю, что в сценарии грустная атмосфера, но она имеет лирическую природу, а не политическую. Даже Пушкин писал грустные стихи.

ЖЕНЩИНА. Пушкин не работал в визуальном жанре. И у него не было массовой аудитории.

МУЖЧИНА. И скромнее надо быть, Эдуард, скромнее. Пушкина не надо всуе…

ЖЕНЩИНА. Нет, я не согласна. Почему скромнее? Он талантливый человек, он имеет право говорить о классике.

ЭДУАРД. Спасибо.

ЖЕНЩИНА. Мы понимаем, что вам больно, когда корректируют…

ЭДУАРД. Слушайте, вам кажется, что сократить дожди — это просто. Раз — и отрезал. Но я выстрадал каждую строчку — это мои кровь и слезы. Я жил этим несколько месяцев. Как автор, я готов отвечать за этот результат перед зрителем. Но — я вас понимаю. У вас серьезные аргументы. И я это тоже не могу игнорировать. Давайте найдем компромисс. Двадцать шесть сцен с дождем.

ЖЕНЩИНА. Мы не на базаре, Эдуард.

ЭДУАРД. Но поймите, дожди — этой мой авторский почерк. Я не могу отказаться от себя. Двадцать шесть дождей — это разумный компромисс.

ЖЕНЩИНА. Два дождя — это вполне приемлемо.

ЭДУАРД. Представьте, что я умер и меня нельзя переубедить.

МУЖЧИНА. Все не так страшно, Эдуард. Вы только начните — и сами войдете во вкус. Вот смотрите, например… Сцена, когда Аглая приходит в офис к Николаю. У вас написано: за окном идет дождь. Можно написать: светит яркое солнце. На Николае солнцезащитные очки. А?

ЭДУАРД. Это плохо. Поймите, я тоже современный человек, я чувствую жизнь!

ЖЕНЩИНА. Вы учтите, Эдуард… Мы не можем вас заставить: вы свободный человек. Но по итогам нашего собеседования мы перемещаем вашу папочку. Сейчас она в розовом ящике — низкий уровень опасности. Но если вы откажетесь сокращать сцены с дождями, мы будем вынуждены переместить вас в оранжевый ящик.

ЭДУАРД. Вы хотите меня запугать?

Пауза.

ЖЕНЩИНА. Мы хотим вам помочь. Хорошо. Четыре сцены.

ЭДУАРД. Двадцать одна. Скрепя сердце.

ЖЕНЩИНА. Эдуард!

ЭДУАРД. Ну, пожалуйста!.. Ну, я очень прошу! Я хочу договориться, хочу!

МУЖЧИНА. Вы маньяк, Эдуард?

ЭДУАРД. Двадцать одна сцена. Мы живем в свободной стране, правда?

ЖЕНЩИНА. Конечно, в свободной. Пять сцен, Эдуард. Это мой подарок.

Пауза.

ЭДУАРД. Ок… Я предлагаю комиссии… сделку. Я готов сигнализировать о человеке, который злоупотребляет служебным положением. Эксклюзивная информация. Я вам информацию, а вы мне… восемнадцать сцен с дождем.

ЖЕНЩИНА. Так… Это уже интересно…

ЭДУАРД. Обратите внимание на главного режиссера городского театра Пилюгина. Этот Пилюгин — бездарный вымогатель: он ставит только тех, кто ему платит.

ЖЕНЩИНА. Деньги?

ЭДУАРД. Естественно! Авторы дают откаты. Нашел себе кормушку. Нормальному автору пробиться невозможно. Мафия.

МУЖЧИНА. Ага… И что вы предлагаете? Чтобы мы сделали что?

ЭДУАРД. Не знаю. Можно, его просто уволить.

Мужчина и женщина переглядываются.

МУЖЧИНА. Нет ничего проще… Только вы, Эдуард, неверно ставите задачу. Что значит — уволить? Не уволить, а посадить!

ЖЕНЩИНА. И процесс этот мы запустим прямо сейчас, с вашей легкой руки. Вы ведь нам поможете, да?

Мужчина кладет перед Эдуардом лист бумаги и ручку.

МУЖЧИНА. Мы — комиссия, мы можем работать только по заявлениям граждан. Поэтому вы напишите заявление, что Пилюгин лично у вас вымогал взятку. Не забудьте указать размер взятки, которую он требовал, обстоятельства разговора и прочее.

ЖЕНЩИНА. Вы же писатель, для вас это не проблема?

Эдуард смотрит на лист бумаги.

ЭДУАРД. Это будет донос.

ЖЕНЩИНА. Ну, почему сразу «донос»? Сигнал… или сообщение…

МУЖЧИНА. А кстати… Это не к Пилюгину ушла ваша Лена?

Эдуард в изумлении смотрит на него.

ЖЕНЩИНА. Да?

МУЖЧИНА. Я уверен, она уже раскаивается в этом.

ЖЕНЩИНА. Это абсолютно ничего не значит. Мало ли, кто к кому ушел… Мы его все равно посадим. Вы пишите.

Эдуард сидит, не двигаясь.

ЖЕНЩИНА. Вы будете писать?

ЭДУАРД. Нет.

МУЖЧИНА. Почему?

Эдуард молчит.

ЖЕНЩИНА. Вы только что заявили, что Пилюгин берет откаты.

ЭДУАРД. Я сказал «говорят»…

ЖЕНЩИНА. То есть он не взяточник?

МУЖЧИНА. То есть вы пытались его оклеветать?

ЭДУАРД. Я?

МУЖЧИНА. У нас три свидетеля, включая доктора — доктор тоже все слышал.

ЖЕНЩИНА. Вы пришли в государственное учреждение и пытались оклеветать достойного человека.

МУЖЧИНА. Лжесвидетельство это, знаете ли…

ЖЕНЩИНА. Напомните, какая это статья Уголовного кодекса? Вы же юридически образованный человек.

ЭДУАРД. Вы что?! Вы же хотели, чтобы я сократил количество дождей!

Мужчина и женщина довольно переглядываются.

ЖЕНЩИНА. Это правда. А что с дождями? Вы будете сокращать или нет?

ЭДУАРД. Шестнадцать сцен. Это мое последнее предложение. Дождь — это не криминал! Дождь — это задумчивость, вдохновение, легкая меланхолия, рефлексия. Это поэзия!

МУЖЧИНА. Вы не можете ставить условия. Вы — человек, который только что заработал уголовную статью. Не вам ставить нам условия.

ЭДУАРД. Если вы не сохраните мне шестнадцать сцен, я повешусь.

ЖЕНЩИНА (иронически). В самом деле?

ЭДУАРД. Да! Просто повешусь! И это будет на совести комиссии!

МУЖЧИНА. Это уже шантаж.

ЭДУАРД. У меня нет выбора.

ЖЕНЩИНА. Эдуард, это неправда: выбор есть всегда.

ЭДУАРД. А я вам повторяю: в такой ситуации мне остается только повеситься!

ЖЕНЩИНА. Доктор!

Доктор приносит Эдуарду веревку.

МУЖЧИНА. Пожалуйста.

ЭДУАРД. Вот так?

ЖЕНЩИНА. Доктор вам поможет.

ЭДУАРД. Вы думаете, я шучу?

Он идет к дереву. Доктор помогает ему закрепить веревку на дереве. Достает из-за дерева табуретку и ставит перед Эдуардом.

Эдуард оборачивается.

Они молча наблюдают.

Эдуард встает на табуретку.

ЭДУАРД. Пятнадцать.

Эдуард надевает петлю. Доктор поправляет ее на нем.

ЭДУАРД. Вот сейчас человек умрет на ваших глазах. Из-за вашей тупости! Вы только инструкции свои можете повторять, как попугаи!

ЖЕНЩИНА. Ничего. Повеситесь — откачаем. Приведем в чувство. Полечим. Мы не дадим вам умереть.

МУЖЧИНА. Ну, зачем вы так, Эдуард? Человеческая жизнь бесценна, а вы… Нехорошо…

ЭДУАРД. Я не хочу жить под вашим искусственным солнцем! Дожди — это свобода, спонтанность, порыв!

Они молчат.

ЭДУАРД. Четырнадцать сцен?

Они молчат.

ЭДУАРД (поет, слова Юрия Шевчука). Дождь! Звонкой пеленой наполнил небо майский дождь!..

Внезапно Эдуард отталкивает табуретку и повисает. Мужчина, женщина и Доктор молча смотрят. Эдуард дергается в петле и, наконец, замирает.

Пауза.

Гремит гром. Все смотрят наверх. С неба идет дождь.

МУЖЧИНА. Я пойду?

ЖЕНЩИНА. Не спешите…

Пауза.

ЖЕНЩИНА. Куда вам торопиться? Посидите еще.

Они сидят. Дождь продолжает заливать их.