Программа «Люди октября 1993-го». Заявление о намерениях

От редакции: Октябрь 1993 года вернул всех нас в историю, заставив почувствовать текущие события как совершаемую «недавнюю историю», которая еще долго не станет давней. Программа М.Я. Гефтера возвращает исторической науке о недавнем прошлом все достоинство беспристрастности и внимания к каждому событию.

События 3–4 октября вроде откочевали в прошлое, заслоненные будничными хлопотами, предвыборной суматохой. Но это заблуждение. Они еще здесь. Среди нас — жертвами, неопознанными трупами, невыявленными местами захоронений. Среди нас — и в нас.

Степень причастности к ним, хотя и сугубо различная, но всеобщая. Даже те, кто вне политики, вряд ли смогут утверждать, что московское кровопролитие не коснулось их жизни.

Кое-что уже прояснили журналистские дознания. Многое, но не все. Главная тайна еще не раскрыта. У тайны этой нет единого наименования. Ибо по существу своему она неоднозначна. В ее истоках — несовпадающие помыслы, расчеты и предрассудки, раскол общественного сознания, растерянность и равнодушие, переходящие непредсказуемым образом во взрывы взаимного непонимания, в дуэль амбиций и апелляции к голой силе. Прошлое и будущее сошлись в трагических днях Москвы. Думать, что Россия сумеет пробиться к демократии, соединяющей законный порядок с защитой человеческого достоинства и права на высказывание, не ограниченное частностями, что дано России продвинуться на этом пути, не добыв и не огласив правду об октябре 93-го, — значило бы вводить в заблуждение себя и обманывать других.

Программа, к осуществлению которой мы приступили, не притязает на единственное и исчерпывающее расследование Она обращена в существенной своей части к рядовым участникам и наблюдателям случившегося. Ее цель — расслышать их голоса, запечатлеть их рассказ об увиденном и пережитом, не подгоняя его под какую-либо предустановленную оценку. Не взирая на взгляды, — такова наша установка.

Мы адресуемся к людям разных возрастов, различных профессий, разного достатка. Гарантируем им тщательность записи свидетельств и строгий, научно обоснованный порядок их обработки, обобщения, публикации.

Сама планируемая работа призвана раздвинуть рамки сотрудничества гуманитариев (историков, социологов, философов, психологов, лингвистов и др.) с журналистами, литераторами, а также с правозащитной общественностью. Естественно, что это взаимодействие нужно отладить в организационном отношении, придав ему черты постоянства.

Программа «Люди октября 93-го» нуждается и в материальной, и в технической поддержке записывающими и видеоустройствами, средствами для обработки, хранения и исследования полученных источников.

Заранее благодарим за помощь и содействие.

Цель программы

События 3–4 октября — неизгладимая веха новейшей истории России. Кажущаяся необязательность их (возможность избежать братоубийства) скрывает прихотливую смесь глубинных долгосрочных истоков разнородного происхождения, детонированных кризисом «переходной» власти и расколом, проходящим сквозь человека. Поистине, века встретились с днями. Отсюда главная цель программы — из отдельных фрагментов (ситуаций, намерений, поступков, переживаний) воссоздать социально-историческую панораму московской трагедии, сосредоточившись по преимуществу на «ментальном» ее срезе.

Эта цель предполагает решение следующих задач:

1. Разработку методологических оснований для исследования предполагаемого масштаба и многоликости источников как устного, так и письменного характера.

2. Поиски научно-организационной стратегии междисциплинарной работы, ориентированной на контакт с участником и свидетелем события, равно как и на преодоление психологических барьеров памяти, которую ограничивают и сковывают, помимо страха, своеобразная немота при попытке актуализации пережитого (в силу скудости психолингвистических ресурсов и по другим причинам).

3. Совершенствование исследовательского инструментария на стадии первичного сбора материалов, систематизации и обработки источников (создание «банка памяти»), формирования сводной картины события и подготовки результатов исследования к обнародованию.

Актуальность программы

Исследование, проводимое в рамках фундаментальной науки и отвечающее строгим требованиям непредвзятости, вместе с тем призвано содействовать гуманизации социальной остановки в современной России, дать дополнительный импульс диалогу убеждений и чаяний, без чего невозможны как демократизация публичной жизни, так и самоосознание отдельным человеком своего места в новой стране с великим и скорбным наследством.

Новизна программы

Принципиально новым в проектируемой работе явится, на наш взгляд:

а) сочетание оперативной реакции на сложный и непредсказуемый катаклизм с опорой на результаты исследований, проясняющих событийную картину в контексте процессов большой исторической деятельности;

б) опыт включения в поставленные задачи людей с разными жизненными и профессиональными представлениями и навыками; создание диалогической атмосферы внутри поисково-исследовательского коллектива как условия открытости во взаимоотношениях интервьюера и респондента, исследователя и «человека улицы»;

в) органическая увязка комплексного исследования, рассчитанного на относительно большой срок, с корректным включением добываемого материала в текущую социальную практику России, идя навстречу потребностям общественного дознания и осмысления октябрьских событий 1992 года.

Состав участников и организационная структура программы

Предполагается участие в поисках и в лабораторном исследовании профессионалов — социологов, историков, психологов, философов, лингвистов, журналистов и литераторов, а также добровольцев из студенческой, аспирантской и преподавательской среды, правозащитной общественности.

Для определения общих ориентиров работы и обеспечения разноуровневых связей с заинтересованными научными кругами в России и за ее пределами создается Наблюдательный совет.

На отдельных участках работы формируются творческие объединения и лаборатории, имеющие своих руководителей, которые составят координационный методический центр программы.

Направления, методы и формы работы

При реализации программы «Люди октября 1993-го» предполагается широкий спектр исследований, аналитических и лабораторных изысканий, рассчитанных на ряд этапов.

Первый этап включает несколько параллельных направлений работы, среди которых особое внимание уделяется следующим:

— выработка стратегии разноуровневого комплексного исследования;

— подготовка, психологический тренинг, обучение интервьюеров, оснащение их техникой;

— поиски различных групп населения, прямо или опосредованно участвовавших в событиях, среди которых: депутаты ВС, люди, работавшие в Белом доме, в здании мэрии, в Останкино; военные с обеих сторон, включая спецназ, «Витязь», ОМОН, «Альфа»; корреспонденты и журналисты, участвовавшие в событиях и находившиеся в разных точках города; «зеваки», «наблюдавшие»; «люди толпы» (строившие баррикады, митинговавшие до начала событий и не покинувшие места действия 3–5 октября; боевики «ДемРоссии»; собравшиеся на митинг у Моссовета); раненые; санитары и водители машин скорой помощи; люди, организованные в группы по политическим и идеологическим признакам, как «баркашовцы», полк Руцкого и др.;

— создание «банка памяти» погибших, сбор данных о них, фотографий, выяснение их роли, места, формы участия в событиях;

— создание методик сбора материала о реакциях, эмоциональных отзывах, переживаниях, отношениях к происходившему «непрямых» участников событий, т.е. зрителей, наблюдавших репортажи по телевидению, жителей домов, кварталов в горячих точках «противостояний»;

— особое направление составляет изыскание методов и путей исследования «следовых реакций» — следствий эмоционального шока, реакций на событие в целом, рефлексивных самоотчетов свидетелей, участников событий и просто их современников. В итоге задачей представляется воссоздание ментального «среза» события, но не одномоментного, а в динамике последействий, переживаний, психологических сдвигов в оценках себя и окружающего мира.

В рамках первого этапа предполагается также создание ряда хроник событий.

Почему мы ориентированы не на одно-единственное, выверенное по дням и часам описание происшедшего? Оттого, что полагаем: бытовали разные отношения к последовательности и к содержанию того, что происходило, со стороны разных групп участников и наблюдателей.

Хроники событий, естественно, дифференцировались у представителей сторон — и не только в силу разной информации, стекавшейся к ним и рисовавшей различные «профили» происходившего, но и оттого, что не совпадали контексты, цели, базы реальных данных у тех, кто оказался взаперти в Белом доме, у правительственной стороны, а также у их сторонников, защитников, сочувствовавших и т.д. Разнились контексты и множились перцептуальные картины времени и происходившего: они, в свою очередь, также программировались характером целей, базой собственных источниковых сведений, притязаниями, оценкой противоположной стороны… Сопоставляя множество хронологических «карт», учитывая эмоциональное отношение к событию в его истоках и возможных следствиях, получаем возможность сопоставить многие «хроники событий», выявляя в итоге стереоскопическое, сопряженное в совокупности хроник «пространство и время события».

Пространство — вещь не последняя. Предполагается уточнение карт действий и сопоставление «географии» события, далеко выходя за пределы собственно Садового кольца, Москвы, но учитывая, что в широком смысле истоком, сутью и следствием события явилась вся Россия и даже шире — мир, по-разному его оценивший и неодинаково его увидевший с помощью CNN.

Специальная часть работы направлена на поиск «вещных» примет, данных, материалов.

К ним относится также широкий спектр свидетельств, уже запечатленных на пленке, в видео-, радио- и других репортажах, в газетах, листовках (только их более 200 появилось в те дни). Уже собраны и требуют теперь обработки записи радиоперехватов переговоров милиции накануне и в ходе события, записки, дневники, которые велись накануне и в пору происшедшего.

Объект особого внимания — пресса. И те издания, которые опубликовали результаты изысканий и журналистских расследований, и те, которые не печатают приходящие к ним письма с обсуждением события, с собственными оценками и наблюдениями.

В связи с потребностью формирования по возможности более полной базы данных предполагается налаживание контактов с теми исследовательскими группами и изданиями, которые уже проводили дознания и расследования.

Нас интересуют также и те отзвуки, которые неизгладимым следом остались в человеческих душах. Примером могут служить оригинальные формулировки задач, предложенные школьному учителю девятиклассниками.

На первом же этапе исследования необходимо и предполагается начать разработку стратегии изучения языка события. Имеются в виду способы изучения тех ментальных, языковых, письменных «ресурсов», с помощью которых люди стремятся описать, освоить, понять, пережить случившееся.

Придется учитывать несовпадающие «тезаурусы» трагедии: прессы различного толка, официальных сообщений, «языка» победителей и побежденных, речей с разных сторон, средств запечатления события людьми разных возрастов, опытов, вероисповеданий, политических ориентаций… Хотелось бы акцентировать внимание на языковых ресурсах, на процессе выплавки новых способов изъяснения по поводу не имевших аналогов событий. Интервьюеры будут обращать особое внимание на то, как люди рассказывают о виденном. Специальная группа лингвистов, культурологов, философов займется анализом «языка» прессы события.

Автор программы — Михаил Гефтер