Краткий профессиональный комментарий к одной из наших новостей дает историк Лев Усыскин.

Современная историческая дисциплина имеет дело с другими типами социализации, с иными типами политического и идеологического контроля, с информационным обществом. Как меняются ее представления о «научности»? И только ли благодаря внутреннему развитию науки?

Является ли микроистория генерализирующим методом выявления частного, уникального и особенного? Одна из версий ее генезиса и методов — перед вами.

Любой серьезный гуманитарий хотя бы однажды сталкивается с непониманием сообщества. И вопрос — кто в этом случае говорит на «неправильном языке»? Беседа с Сергеем Ушакиным в кулуарах «Банных чтений» 2013 года.

Экскурсы в теории «социальных трансформаций» — своеобразная традиция постперестроечной России. Посмотрим, как она осуществляется не в центре страны, а в регионах. Екатеринбургский исследователь Игорь Побережников размышляет о взаимодействии человека с социальными уровнями «макропорядка».

Возникновение новой дисциплины — род «боевого искусства», по П. Бурдьё. Но это всякий раз борьба с непредрешенным исходом.

К двухсотлетию со дня рождения Сёрена Керкегора. Выступление на заседании научного семинара «Прагматика культуры» философского факультета МГУ.

«Территория историка» непредсказуема прежде всего тем, что ее охват — современные и прошлые общества, исторические методы и методы смежных дисциплин. Со второй половины ХХ века историческая наука переживает целый ряд рецепций, требующих взвешенности подхода историка-профессионала. Об этом — Ирина Савельева.

Линду Хатчеон не стоит особо представлять, как не представляют других классиков postmodern studies. Оттолкнемся сегодня лишь от одного ее тезиса: «Пародировать — не значит разрушать прошлое; фактически, пародировать — значит, с одной стороны, хранить прошлое и, с другой, подвергать его сомнению».

Доклады научной конференции студентов и аспирантов (20–21 апреля 2012 года, Санкт-Петербург).

Легитимация любой науки как профессии — процесс далеко не бесспорный, если не сказать большего: это только одна из многих граней ее самоопределения.

«История идей» — отнюдь не новая область историографического интереса. Но как она понимается современными методологами? Немного об этом.

О публичных интеллектуалах в России не спорят, потому что неясны исходные критерии публичности и интеллектуализма. Статья Якоби — классика изучения этих вопросов.

Мы заканчиваем пробное представление работы студентки А.Б. Каменского Марины Фадеевой. В фокусе — повседневность студенчества России.

Характеризовать поэтику историографического творчества — задача не из легких. Но историк и методолог из РГГУ Юрий Троицкий берется за нее сознательно и активно.

Сакральность секулярной литературы не признает анализа, отвергающего «тишину»? Непростая структура исследовательской задачи, как всегда у Ж. Рансьера.

В кратком очерке представить синтез биографии и философии? Филологу Николаю Петрову это вполне удается.

Предлагаемая статья представляет собой переработанную специально для интернет-журнала ГЕФТЕР версию выступления, сделанного на конференции «Этос гуманитарного знания» в РГГУ.