-
Анне Хартман
Советские культурофицеры в Германии: новое прочтение
-
Ольга Гулина
«Первая и Вторая мировые войны с очевидностью свидетельствуют, что мир и покой приходят в Европу только тогда, когда Россия и Германия наиболее близки и наиболее полно понимают друг друга»
-
Финальная часть разговора с редакцией «Гефтера»: ноябрь 2012 года
-
Александр Эткинд
Россия без образа будущего? Жесткая дискуссия по мотивам интервью Ю.Н. Афанасьева на Gefter.ru
-
Ирина Чечель
К четвертой годовщине «рокировки». Гефтеровский проект «Связь времен»: конец 2011 года
-
Мадина Тлостанова
Знание в постколониальном мире: самоколонизация постсоветских наук?
-
Михаил Немцев
Рациональная постановка и исследование проблем посттравматического российского сознания: тезисы к дискуссии
-
Сергей Ушакин, Ирина Костерина
Разговоры об истории, созданной новым переживанием повседневности. Профессионалы — об историческом сознании
-
Новая анкета Gefter.ru: о немногом в дискурсе и многом в политике
-
Глеб Павловский
Противник в роли ресурса: политика без окуляра
-
В ноябре 2012 года Ю.Н. Афанасьев просил нас обсудить с ним его статью «в стол»: о характере власти и протестном движении в России
-
Ирина Чечель
Вторые редакционные тезисы к обсуждению путинского «подавляющего большинства»: от 2013-го к 2015 году
-
Иван Курилла
«Америка в значительной ее части создана эмигрантами из России и в этой ее части является проекцией России, какой она должна была быть, по мнению эмигрантов»
-
Святой князь Владимир: альтернатива Сталину?
-
Глеб Павловский
История эпохи политического нигилизма: кто кого?
-
Николай Подосокорский
Если суммировать выводы различных аналитиков о будущем российской политической системы, то главной их мыслью является то, что Путин может править страной еще 5, 10 и даже 20 лет
-
Влад Кравцов
В пику индивидуализации: этический коллективизм в современной России
-
Тимоти Снайдер
Интеллектуальная история политических схваток: «универсалисты» и «провинциалы» современной политики
-
Леонид Бляхер
«Смысл истории лежит за пределами жизни, там, где начинаются прозрение, озарение и прочие плохо вербализируемые вещи. А чаще смысл просто постигается задним числом. Жизнь живут, а историю прозревают или изучают»