Парадокс самокритики — охватывая взглядом границы гуманитарных наук.

Когда локальный патриотизм оказывается весомее постсоветской реальности.

Что оживет после гибели старых национальных форм? «Пестрый фараон» форм насилия и сопротивления ему.

Фантазмы насилия — как сделать их границы очевидными для всех?

Крестьянский мир — безмятежный фатализм или напряженная душевная работа? Дискуссия вновь только начинается.

Знание, свободно картографирующее социальную жизнь, — за и против.

Тезисы докладов, не вошедших в основную программу конференции «Философия зайца».

Критическая оценка недавних выборов в Европарламент — непростая задача. Многие комментаторы описывают результаты как «землетрясение»

Прошлое парализует движения, но не тащит назад.

Стал ли Путин «обычным античным диктатором»? Поводы к спору и сомнению.

В среде патриотов Новороссии, то есть защитников некоего иллюзорного проекта «республики русских» на Юго-Востоке Украины (почти как царство пресвитера Иоанна где-то в Индии) — разброд и шатание

Музей как место, где не молчат, где удел живых — слово.

Нейтральны ли инструменты западного аналитика? Мишель Ельчанинов — о безысходной меланхолии российской власти.

Ангел Откровения порицал «забывших первую любовь». Память о первой любви — важнейший урок европейского богословия.

Высокая игра на грани судьбы: новый «роман одного романа».

Утешение философией для каждого поколения свое. Но радость от философии переживает века. Беседа с Алексеем Макушинским.

Согласование времен — задача не только для лингвиста. Историческая наука стоит перед выбором: как строить новый этап научно-корпоративного развития?

Молодое поколение политологов уверено, что революция — дело рук самой власти, а федерализация — задача оппозиции.